— Спасибо, господин Бак, что помогали всё это время, — благодарно улыбнулся юноша, и коп, неожиданно шмыгнув носом, с горестным вздохом обнял хохотнувшего Уолкера.
— Ты, главное, Уолкера от необдуманных поступков сдерживай, хорошо? — серьёзно попросил он спустя минуту и обратился уже к слегка опешившему Тики, который наблюдал за мгновением этих почти родительских объятий со слабой ревностью, но всё-таки благодарностью, прекрасно понимая, что если бы не Бак, Адам бы не послал Микка на поиски сбежавших племянников. — А ты за её защищай, понял? — грозно насупился мужчина, и Аллен рассмеялся.
— Конечно, — невозмутимо отозвался Тики, притягивая Малыша к себе, и юноша сквозь смех попрощался:
— Прощайте, достопочтенный отец.
— Ах ты ж ехидна! — взбеленился Бак под задорный смех тут же пожелавшей всего хорошего Лоу Фа, и через несколько мгновений они затерялись в толпе.
Аллен тут же вздохнул, утыкаясь носом ему в плечо и обвивая руками шею, и негромко проронил:
— Все-таки это сложно… Сложнее, чем мне показалось сначала.
Мужчина понимающе хмыкнул, все-таки не сдерживаясь (какая к черту осторожность, если здесь… такие прощания?) и мягко целуя его в висок — потому что сейчас юноше нужна была поддержка, а иначе чем прикосновениями выражать ее Микк не умел.
Но Малыш, казалось, все понял. Он прильнул к Тики ближе, обнимая его в ответ крепче, и вскоре как будто успокоился сердцем, позволяя увлечь себя в пеструю толпу попытаться отвлечь от не слишком хороших мыслей.
— Мы ведь сюда еще не раз вернемся, — в конце концов все же постарался улыбнуться Микк, когда они уже устроились на одной из чудом освободившихся скамеек под цветущим деревом с пакетом сладостей. Мужчина пожалел, что у них нет с собой ни покрывала, ни клеенки, чтобы устроиться на траве прямо у теплого узловатого ствола. — Все будет хорошо, Малыш, — мягко пообещал он, и Аллен метнул в него какой-то странный взгляд.
Словно над чем-то раздумывал, взвешивал что-то…
— Надеюсь, — наконец покорно опустил плечи он. — Просто я… уже сейчас осознаю, что буду скучать, ведь мы с Баком виделись чаще, чем ему кажется, вот и…
— Ты к нему привязан, — кивнул Тики, — к нему и еще к целой куче народа в этом городе, — беззлобно усмехнулся он, заставив юношу смущенно заалеть щеками и метнут в него маленький шарик сладкого драже. — Но вы увидитесь не в последний раз, — заверил мужчина, легко уворачиваясь от сладости и щелкая Аллена по вздернутому носу.
— Мне не нравится твоя уверенность, — коротко хмыкнул Уолкер, стреляя в него глазами, и Микку снова ужасно захотелось утащить его подальше и заласкать. Но к ним, кажется, снова кто-то целенаправленно приближался.
Мужчина закатил глаза, поражаясь, на самом деле, сколько ещё народу знает Алису, и Аллен, понимающе хохотнувший, мягко погладил его по колену, после чего с удовольствием принялся жевать яблоко в карамели.
К ним подошла Линали, уже ставшая для Тики какой-то хорошей знакомой, потому что он видел её намного чаще всех остальных друзей Малыша, с каким-то рыжеволосым парнем, которого, кажется, звали Лави.
— Ох, так значит, прекрасная Алиса и правда так прекрасна! — высокопарно заявил рыжий, и Линали закатила глаза, приветственно кивнув Микку.
— А вы, значит, и есть та самая Крольчатина, которая проела все мозги моему дорогому другу? — мило поинтересовался Уолкер, и Лави обиженно вскрикнул, залившись краской, а Тики хохотнул, маскируя смешок под кашель. — Раз так, то приятно познакомиться, — продолжал добивать парня Аллен с таким невинным выражением лица, что просто нельзя было его заподозрить в иронии или насмешке.
— О, правда приятно? — засмеялся в ответ этот самый Лави, как будто даже и не обратив внимания на обреченный вздох Линали, бросившей на Тики, невозмутимо залезшего в пакет на коленях у Малыша за сладостью, обеспокоенный взгляд.
Нет, на самом деле она была права в своих невысказанных мыслях — рыжую крольчатину Микку хотелось отвадить от младшего Уолкера немедленно, однако… Ох, юноша продолжал легко поглаживать его ладонью по колену, словно успокаивал большого свирепого зверя, и сопротивляться, переча его молчаливой просьбе успокоиться, не было совершенно никакого желания.
— А кто это сопровождает прекрасную Алису? — между тем продолжал допытываться Лави, явно заметив жест Малыша (и снова проигнорировав предостерегающий вздох Линали, которая будто боялась драки, которой даже не назревало). — Неужто…
— Кавалер, — белозубо улыбнулся парню (кажется, совсем ненамного старше Аллена) мужчина, чувствуя себя если не хозяином положения, то кем-то имеющим преимущество — точно. — Так что, как заметил молодой человек, Алиса действительно прекрасна — и занята.
Лицо Лави просто нужно было видеть: оно удивлённо вытянулось, зелёный глаз ошарашенно посмотрел сначала на невозмутимо жующего уже таяки Уолкера, потом — на такого же невозмутимого жующего Тики. Мальчишка просто потерял дар речи, быстро, однако, придя в себя и, возведя лицо к небу, горестно вздохнул.
— Эх, значит, не судьба! — и тут же добавил, недовольно насупившись: — А братан даже не сказал, что у прекрасной Алисочки есть парень.
— Он вообще мало что обо мне говорит, — усмехнулся Аллен.
— Вот-вот! — согласился Лави, и Линали, в очередной раз вздохнув, присела справа от Тики на свободное место, бросив жалобный взгляд на пакет по сладостями, отчего мужчина, на самом деле испытывающий к этой девушке вполне приятельские чувства, с радостью поделился палочкой митараси данго. — Ходит такой мрачный постоянно и даже не обмолвился словом, что у него такая замечательная и прелестная подруга есть! — обвинительно заявил Дик. — И где он теперь? — развёл он руками, качнув головой — Снова заперся где-то у себя и носу не выкажет. Эх, братан-братан, иногда он мне хикикомори напоминает, вот честное слово!
— Вранье! — со смешком воскликнул Аллен, махнув рукой и не придумав ничего лучше, чем надуть щеки, в которые его тут же захотелось расцеловать. — Аллен просто… с делами разгребается, — повел плечами он. — Чтобы вам же все оставить в нормальном виде, между прочим, — он проницательно посмотрел на тут же замершего и огорченно вздохнувшего Лави.
— Все-таки уезжает наш дружок, да? — покачал головой парень. — Вернется хоть, как думаете, прекрасная Алиса? — заискивающе улыбнулся он, явно собираясь атаковать Алису мощью своего обаяния.
Младший Уолкер остался, однако, абсолютно невозмутим. Сцапал у Тики последнюю палочку данго (на самом деле просто придвинул к себе самым что ни на есть демонстративным жестом, не забирая из рук, как будто не собирался отбирать, и откусил) и облизнулся, задумчиво вздохнув.
— Не знаю, — наконец произнес он, — он даже мне не говорит, хотя я с ним еду.
Этот факт, казалось, ошарашил бедного мальчишку еще сильнее, и Тики, сдерживая торжествующую улыбку, теснее прижал Малыша к себе и скользнул ладонью по его боку, заставляя его чуть хохотнуть и откусить от данго еще кусочек — в знак возмездия, не иначе.
Впрочем, таким Тики было не пронять — он не слишком любил японские сладости на самом-то деле, просто сейчас ему в принципе хотелось чего-то сладкого, так что данго — это не проблема.
— Тч, малявка, ты всё-таки здесь, — вдруг проворчали рядом, и мужчина удивлённо поднял взгляд на знакомого парнишку с суровым взглядом, Канду, кажется. — Шпендель-то где? — обратился он уже к Линали, которая пожала плечами и бросила взгляд на пластмассовую упаковку с такояки у него в руках. — Опять, что ли, дрыхнет дома?
Аллен фыркнул, закатив глаза, и Тики проследил, как японец медленно окидывает его взглядом, также медленно передаёт радостно воскликнувшей младшей Ли поклажу, как удивлённо поднимает бровь Лави и как Малыш хитро растягивает алые губы в ехидной улыбке.
И — бросается с места одним резким движением, замахиваясь ногой, обтянутой в эти чертовски крутые ботинки, порывистый и острый как струя ледяного ветра.