Впрочем, сейчас его больше интересовало то, как же утихомирить эту дикую, но ужасно притягательную девчонку.
Алиса шла молча, совершенно не обращая на него внимания, и Тики оправданно решил, что остановкой дело и ограничится, а ему, чёрт раздери, хотелось больше. Больше поговорить, больше посмотреть, больше полюбоваться.
Подольше побыть рядом.
Манера речи у Алисы была красивая — одна из самых вежливых форм японского языка, мягкие интонации в голосе, не таком высоком, как у здешних девушек, а более глубоком, каком-то даже проникновенно интимном.
Хотелось слушать её, а не окружавшую их тишину, прерываемую шумом колёс и неоновых вывесок, завываниями ветра и разговорами редких прохожих.
Да и если заговорить девушку сейчас, Тики был уверен, что она и не заметит, как он сядет с ней в автобус.
— Алиса, — начал он, когда через несколько кварталов показалась освещённая фонарями остановка, — а где вы научились такому прекрасному удару с разворота?
— Долгие и жестокие тренировки, — хмыкнула девушка, поворачивая к нему голову и задиристо глядя снизу вверх. —Чтобы уметь оказывать сопротивление таким, как вы.
Тики убито вздохнул, изображая укоризну, и махнул рукой.
— Черт с вами, леди. Однако с чего вы решили, что вам придется оказывать сопротивление? — поинтересовался он. Алиса как будто на секунду зависла, словно пыталась найти подтекст в его фразе, и несколько недоуменно сдвинула брови.
— А кто за руку из кафе меня выволок? — спустя пару секунд с фырканьем выдала она.
— Признаю, я был несдержан в своем восхищении, и я прошу прощения, — улыбнулся Тики в ответ, мысленно прокляв себя за смазавший впечатление поступок — к девушке явно так лезли часто, если верить словам Вайзли, однако… Ну он вообще-то не лез лапать ее с самого начала, если что. — Не люблю, когда мне отказывают в чем бы то ни было, — абсолютно честно признался мужчина. — Однако… я ведь не сделал вам ничего плохого, а вы даже смотреть на меня не хотите.
И Алиса посмотрела.
И Тики сразу же захотелось отвести взгляд в сторону, но он буквально силой заставил себя выдержать пробивающие насквозь колючесть и скепсис серых глаз.
Вот так, однако, жертва ему попалась.
— Избалованный буржуй, — мило улыбнулась девушка уже спустя минуту, за которую они успели дойти до остановки, и ласково прищурилась.
Но, чёрт подери, милости и нежности в ней больше не было ни на йоту — Алиса словно покрылась колючками и наждачкой, о которые все попытки Тики угодить ей рассыпались пеплом на ветру.
Автобус подъехал бесшумно, или это просто показалось Микку, отчего-то совершенно оглушённому таким неожиданным поворотом событий, и девушка, едко усмехнувшись и с издёвкой помахав ему ладонью на прощание, исчезла за захлопнувшимися дверьми.
***
Тики распинался о кандидатке в свои пассии уже второй час, но Неа поймал себя на том, что ему это ни капли не надоело. Он валялся на диване в гостиной, сытый молитвами оставившего ему в холодильнике плотный завтрак Аллена и благостный донельзя, а Микк расхаживал перед ним и эмоционально размахивал руками.
По правде сказать, Уолкер никогда не видел друга таким воодушевленным. Тот не выглядел так даже тогда, когда Неа пригласил его к себе домой. Они уже полгода вместе водили Адама за нос, но даже когда все только начиналось, Тики не был так воодушевлен.
— …словом, она великолепная, дружище! — вдохновенно вещал мужчина. — Ты бы видел, как она прелестно злится, а как она… как она… как она поет, черт раздери! И глазами лукаво сверкает! — сам он, впрочем, глазами сверкал тоже вполне ярко. — Я просто обязан переспать с ней!
Неа закатил глаза. Было, если честно, совершенно не похоже, что теперь это знакомство закончится лишь только постелью, но он предпочёл ничего не говорить, чтобы не вводить в состояние шока и так слишком впечатлительного Тики.
Микк всегда считал себя способным получить всё, что хотел, переспать с любой девушкой, лишь поманив её пальцем, а тут… Уолкер бы сам поаплодировал этой новой пассии, что, в общем-то, и сделал, когда услышал, что мужчина буквально гонялся за ней уже с неделю.
Подумать только, Тики Микк собственноручно гонялся за какой-то девчонкой.
Что ж, возможно, раз уж он гонялся, то девушка и правда была стоящей.
— А как хоть зовут твою пассию? — с беззлобной усмешкой поинтересовался Неа.
— Алиса, — тут же отозвался друг, вдруг задумчиво остановившись и воззрившись на него как-то выжидающе. — Слушай, а ты ничего не знаешь о ней? Ну, хоть что-нибудь? А то, — он неловко хохотнул, притронувшись ладонью к шее, — я никакой информации не нашёл.
Неа закатил глаза. Даже та-а-а-а-к. Этот сталкер уже и базу данных взломал! Подумать только, и он еще говорит, что просто переспать с ней хочет?..
— Нет, — мужчина пожал плечами, — но если это та самая Алиса… Аллен с друзьями частенько про неё говорит, — протянул он, с невеселой нежностью вспоминая брата. — Что-то вроде… что Алиса — их запасной игрок. Ты лучше у него спроси.
Тики поморщился и махнул рукой, плюхаясь рядом с ним на диван и вздыхая.
— Он мне не скажет, — посетовал он, надувая губы совершенно как ребенок. Иногда Неа удивлялся, как при профессии наемного убийцы можно быть в чем-то настолько ребенком. Или — настолько по-ребячески себя вести. — Я ему не нравлюсь, — на это Микк хохотнул как-то немного натянуто, и Неа снова не без грусти прочитал по этому смешку непроизнесенное вслух, но так отчетливо повисшее в воздухе: «И он мне — тоже».
Отношение Аллена к людям и людей — к Аллену было вообще отдельной историей. Неа не любил говорить об этом, но иногда приходилось — просто чтобы облегчить душу. И за что мужчина любил Тики и был искренне ему благодарен, так это за то, что тот, не слишком жалуя его брата, вел себя дружелюбно-спокойно по отношению к нему и всегда был для Неа благодарным слушателем.
— Подружитесь ещё, — как можно более легкомысленно улыбнулся Уолкер, на что Микк неопределённо хмыкнул, и на несколько долгих минут в гостиной воцарилась молчание.
А потом Тики вдруг неохотно скривился и незаинтересованно спросил:
— Где снова Малыш бродит-то?
Неа в очередной раз умилился этой совершенно странной кличке и пожал плечами.
— У него сегодня вновь какая-то междушкольная разборка, — вздохнул он и качнул головой. — Любит же современная молодежь драки устраивать на пустом месте.
Аллен был бантё, главарём банды, и пусть Неа сам буквально заставил его стать им, он совершенно не имел понятия о том, что его братишка делал. Кроме, разве что, вот этих самых драк — тот возвращался чаще всего слегка покоцанный, да и, ко всему прочему, постоянно предупреждал о них.
По правде, эти предупреждения были одним из немногого, о чём Аллен вообще ему говорил.
От этого Неа страдал, но… в то же время он признавал, что сам виноват. Сразу после побега его обуяло дикое волнение за брата, и всеми силами мужчина старался подготовить его к грядущим проблемам — они были несовершеннолетними, жили по поддельным документам, сделанным через друзей Неа, с липовыми опекунами, которых даже никогда и в лицо не видели, да и… Было сложно. Старший Уолкер вертелся как мог — всю недвижимость и все счета отец переписал на них с братом еще задолго до произошедшей с ними трагедии, а потому средства, конечно, были, но ведь нужно было и правильно ими распорядиться.
А Неа было четырнадцать. Всего четырнадцать. Он зарылся в экономические энциклопедии, в поте лица изучал юриспруденцию разных стран, отдал Аллена на тхэквандо и едва не сжег свой желудок острой и некачественно приготовленной китайской едой, но… Но оно того стоило, верно же?
Одиннадцать лет их искали и не могли найти. Чертовых одиннадцать лет. Неа специально нашел маленький незаметный городок рядом с большим городом, специально купил квартиру в самом захолустном его районе, постарался как можно скорее привыкнуть к новой фамилии и языку, который в силу частых контактов отца с японцами знал с детства, но на котором не так уж много говорил вслух…