На надувшуюся рассерженно племянницу он внимания не обратил — сунул нос в кастрюльку со спагетти, а потом — в соус и засиял, тут же крепко обнимая юношу и отмечая его и так пострадавшую шею (успел насмотреться на себя в зеркале в ванной) коротким горячим поцелуем.
— Кто-то же хотел пасту, да? — улыбнулся Аллен в ответ и потерся затылком о его плечо, все-таки краснея под насмешливым взглядом Роад, но упорно убеждая себя в том, что ее реакция (насмешливое умиление, черт дери эту пигалицу!) совершенно его не смущает.
— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, да? — захихикала в кулачок Роад, и Уолкер, ловко извернувшись, шлепнул ее по полотенцем, которое лежало на раковине рядом с плитой.
— Замолчи, малявка!
Тики, однако, отреагировал куда более мирно.
— Что б ты понима-а-а-ла, — лениво протянул он, зарываясь Аллену носом в волосы и определенно наслаждаясь ситуацией. Юноша и сам наслаждался ею, на самом деле, такая она была домашняя и спокойная — только Неа на кухне и не хватало.
Только Неа еще сказать надо было, что тут вообще происходит, мда…
Аллен пообещал себе, что они с Тики сделают это, как только… как только все закончится.
Правда, теперь надо еще все это закончить, а учитывая горячность Микка и его упрямство, так — побегом — конфликт не решить. Потому что мужчина стопроцентно полезет в пекло, в этом Аллен уверился вчера ночью, когда Тики… когда Тики просто сжигал его, каждую секунду распаляя еще и еще сильнее.
Значит… значит, надо придумать что-то другое.
На самом деле, Аллен уже давно думал о том, чтобы наведаться к Адаму лично.
Тем более, что Адам уже несколько недель посещал его выступления в кафе собственной персоной.
И юноша искренне надеялся, что старик просто наслаждается джазом, а не следит за наследником. Потому что глава ничего не предпринимал — лишь сидел за дальним столиком, смотрел пристально, улыбался как-то слегка блаженно и ничего не говорил. Аллен правда желал, чтобы для него он был неизвестной Алисой, девушкой со сцены.
Но Уолкер не был бы собой, не будь он таким реалистом — Адам знал. Просто ждал чего-то, хотел чего-то, предвкушал что-то.
Продолжал играть то ли в прятки, то ли в салочки.
Аллен лишь споёт ещё парочку раз, попрощается со сценой, с посетителями, с кафе и сдастся ему на милость. Чтобы спасти тех, кто ему дорог. Чтобы не позволить Адаму убить их.
Потому что устал прятаться, убегать и жить в постоянном страхе.
— А я научусь готовить! Алленчик, научи меня готовить! — требовательно подпрыгнула на месте Роад, отвлекая юношу от своих мыслей (сколько он уже думал за это утро об Адаме?), и Уолкер закатил глаза.
— Она же теперь с меня не слезет, Тики, — недовольно простонал он так, чтобы только мужчина услышал. — Для готовки нужны усидчивость и собранность, пигалица, так что отказываюсь.
Мужчина хмыкнул и, чмокнув юношу в ухо, чем заставил недовольно шикнуть — потому что в голове тут же загудело, — обернулся к надувшейся Роад.
— Значит так, — тон у него был серьезный и даже какой-то мрачный. Такой, что Аллен почти содрогнулся (в такой ситуации даже не поймешь, кто страшнее — брат или Микк). — Слушай сюда, мелкая. Я говорил с Неа еще в первый день вашего милого общения, — тут Тики поморщился и мотнул головой (это явно ему не нравилось, что ж, Аллен был с ним согласен), — и сразу предупредил его — по-дружески, так сказать… Что если он тебя тронет — даже если ты спровоцируешь его, мне без разницы — я просто его на тебе женю. Усекла?
Роад обиженно промолчала, отвернув нос, и юноша коротко усмехнулся себе под нос. Так и знал же — ну на кой-молодой девчонке взрослый мужчина, который и сам не знает, чего ему надо?
Однако подругу он, как видно, недооценил.
— Ну вот и отлично! — Роад порывисто вскочила со своего места совершенно как маленькая девочка показала им с Тики язык и пулей выскочила из кухни.
Спустя полминуты хлопнула входная дверь.
Тики покачал головой и вздохнул.
— Женю, — когда Аллен поднял на него удивленные глаза, мотнул головой он. — Сказал — женю!
Юноша горестно вздохнул, прикрыв веки, и вернулся к помешиванию спагетти, думая, что в таком случае и правда получится своеобразный обмен, потому что подруга, как видно, отступать от своего не хотела. Оставалось лишь верить, что Неа не будет идиотом и не поддастся на уловки этой маленькой кицунэ.
— Женишь, женишь, — лишь с беззлобной усмешкой выдохнул Аллен, и Тики, положивший подбородок ему на плечо, серьёзно выпалил:
— И тебя женю.
Юноша замер, скептически приподняв бровь, и дёрнул уголком губ в намёке на ухмылку. Помидоры на сковороде призывно забулькали.
— Это на ком? — всё же поинтересовался Аллен, на самом деле, не воспринимая эту очередную собственническую замашку Тики, потому что уходить от него никуда не собирался, а мужчина пусть делает всё, что хочет, чтобы утешить и умаслить своё эго.
— На себе, — ожидаемо заявил Микк в полной уверенности, и юноша обречённо закатил глаза, поражаясь, каким же иногда этот человек мог быть… милым?
— Подвенечное платье напяливать не буду, — для виду пробубнил Уолкер, полностью сосредоточенный на приготовлении еды.
Тики поцеловал его в шею — на этот раз мягко, ласково — и повел линию языком к уху. Он явно не собирался упрашивать юношу делать то, чего тот делать желания не имеет, и Аллен окончательно расслабился.
— Мне и юкаты домашней хватит, — однако тут же произнес мужчина, заставив его приглушенно хохотнуть и на секунду отвлечься от готовки. Уолкер откинул голову, давая больше доступа к своей коже, и раскраснелся, шумно вздыхая.
— Какая пре-е-лесть, — медленно протянул он, чувствуя, как его снова уносит горячая река. — А Неа меня к алтарю поведет?
— Почему нет? — лениво отозвался Тики, скользя ему рукой под футболку и легко усмехаясь. — Вот как раз улетим в Канаду, а там… однополые браки легализованы, — промурлыкал он юноше в шею. — Так что никуда ты от меня не денешься.
Аллен в открытую рассмеялся, на самом деле очень сомневаясь, что Микк так сразу и потащит его расписываться. Даже после совершеннолетия — ну ерунда же просто, зачем ему связывать себя узами с мальчишкой, если до этого двадцать пять лет жил нормально, а тут…
— А я и не собираюсь, — все же ответил он. — Но сейчас — отстань. Не то не видать тебе пасты как своих ушей.
Мужчина, чмокнув его в щёку, сражу же убрал руки в сдающемся жесте, став похожим при этом на пойманного с поличным преступника, и Уолкер хохотнул, мотнув головой и слыша, как мужчина шлёпает босыми ногами в ванную.
Через двадцать минут, когда Тики вышел на кухню посвежевший и проснувшийся, Аллен, успевший быстренько выпить таблетки (делать при Микке отчего-то было слишком стыдно) как раз расставлял тарелки на столе, чувствуя себя до страшного счастливым. Ему было уютно здесь, тепло, хорошо, приятно.
Юноша не врал, упомянув Адама и то, как мужчина похож на него, — именно это ощущение теплоты, любви и заботы ужасно напоминало стариковские объятия и посиделки в вишнёвом саду за чашечкой чая и россказнями про различные авантюры и проделки, про музыку, про страны и культуры… про всё.
И Аллен боялся признаться, что, по сути, невыносимо скучает по Адаму.
Что до сих пор так и не смог заставить себя… ненавидеть его.
И что, возможно, собирается сдаться не только чтобы защитить, но и чтобы наконец получить своё.
Аллен взглянул на Тики, с удовольствием поедающего пасту, бросающего на него благодарные и восхищённые взгляды, и подумал, что поступает подло. Трусливо. Малодушно. Но улыбнулся в ответ, принимаясь за еду, и прикрыл глаза.
Он позволит себе наслаждаться и мечтать ещё неделю. Ещё два песенных, свободных вечера. Позволит себе греться в объятиях любимого человека и принимать его тепло.
А потом, вкусивший этот потрясающий запретный плод, вернётся к Адаму, вновь становясь «Алленом».
Комментарий к Op.19
Репертуар:
Nowisee — [Single #09/24] The Art of Living
========== Op.20 ==========