— Н-но… — тут же растеряв всю свою невозмутимость, выдавил юноша, — как же вы с Неа тогда познакомились?.. Я думал… думал, вы в университете учились вместе, хотя ты… не очень-то беспокоишься о своем дипломе, — это было подмечено уже с неловкой усмешкой.
Тики прошел на кухню и сел за стол, чуть хрустя спиной и ностальгически вздыхая. Их с Неа история знакомства была… о, это что-то с чем-то.
— Мы с твоим братом, — улыбнулся мужчина, — познакомились в музыкальном магазине. Тогда я только нашел его в Киото и еще совсем мало знал. Увидел, как этот обалдуй зашел туда — и обрадовался… А потом, после знакомства, пообещал себе пристрелить его в ближайшее время.
Потому что Неа Уолкер назвал джаз унылой нудятиной и махнул рукой на прекрасную Симону Молинари, диск с песнями которой оказался в японском музыкальном магазине просто каким-то чудом. И хотя у Тики была уже вся дискография этой певицы на тот момент, диск этот он все равно купил — как знак того, что однажды пристрелит одного напыщенного болвана, выпустив у него всю обойму.
…а недавно вот он из живота у брата этого болвана пулю вынимал и бормотал всякую утешительную чушь — про Алису, музыку, кафе и Неа.
Тики искренне надеялся все это время, что, метаясь в бреду, Аллен не запомнил его полных волнения горячечных мольб не умирать. И что никто ему не сказал про то, что он сидел с ним всю ночь, когда очнувшегося от обморока Неа, примчавшегося в палату брата, все-таки удалось отправить спать.
Это было слишком сентиментально.
Как интересно все-таки повернулась жизнь.
Аллен мягко рассмеялся, манерно (видимо, въевшаяся привычка от женского образа) прикрыв ладонью рот, и зажмурился, развеивая этим невинным, но ужасно соблазнительным жестом (или, может быть, это для влюблённого Микка все его жесты казались соблазнительными, а юноша, на самом деле, был слоном в посудной лавке?) все размышления мужчины.
— Дай угадаю, — со смешком выдохнул Малыш и весело улыбнулся, вскинув палец правой руки вверх, — он снова завис у полки с каким-нибудь хардкором, при этом понося всё, чья громкость в два раза ниже? — и плутовато сощурился, выглядя в этот момент так привлекательно, так, чёрт подери, аппетитно, что Тики внезапно задумался: а какого чёрта редиска всё ещё не в его объятиях?
— Да-а-а, — длинно протянул мужчина с убитым вздохом. — И поносил он, кстати, не только мою любимую итальянскую джазистку, — заметил он, покачивая головой. — Не знаю, каким чудом Симона Молинари очутилась в японском музыкальном магазине, но именно с нее все и началось. Собственно… изначально не было особо никакого знакомства — мы жестоко разругались прямо в магазине, а потом… о, потом пришлось смоделировать еще одну случайную встречу, — здесь Тики развел руками и коротко усмехнулся, всеми силами удерживая себя от того, чтобы потянуться к хохочущему Малышу и поцеловать его.
— Ты должен был с ним подружиться, сам этого не желая? — невесело вздохнул наконец юноша, отпивая из своей чашки, и озадаченно опустил плечи.
Микк легкомысленно скривил губы.
— Не пойми меня превратно, — заметил он, — но я ни с кем не хотел дружить. Вообще никак. И… общаться с людьми у меня получается чаще всего просто на приятельском уровне. С Неа все получилось вообще случайно — он сначала жутко меня бесил, а потом внезапно оказался не таким уж плохим парнем… И в итоге я рассказал ему правду.
Тики взглянул на подобравшегося юношу, который взволнованно облизнулся и обхватил пальцами кружку, и с удовольствием пронаблюдал, как тот заворожённо выдохнул:
— И как… как брат отреагировал?
— О, — многозначительно протянул мужчина, любуясь предвкушающим восторгом во взгляде Аллена, и ухмыльнулся, — он заехал мне в лицо и разбил даже, кажется, нос. А на следующий день приехал рано утром и молчал до самого вечера, пока я не сжалился и не завёл с ним разговор, — нарочито легкомысленно пожал Микк плечами, вспоминая тот сумасшедший день и виноватое лицо друга. — Никогда не думал до того момента, что он такой плакса, — задумчиво пробормотал он, хмыкнув, и услышал вдруг разлившийся по кухне весёлый смех.
Аллен зажмурился, сдерживая выступившие слёзы, и прижал ко рту ладонь, слегка пригнувшись к столешнице — белые волосы (они всегда были такими серебристыми?) упали на щеки, обрамляя аккуратное лицо, и извилистая татуировка соблазнительной змеёй поползала по скуле, превращая редиску из замкнутого мрачного мальчишки в симпатичного искреннего юношу.
— Он плакал? — наконец, отсмеявшись, выдохнул Уолкер. — Потому что тебя ударил?..
— Ну он же не любит насилие, — передернул плечами Тики, — что странно, учитывая его статус, как мне кажется… Хотя, — здесь он озадаченно почесал в затылке, — может, это я такая черствая скотина. Что поделать — издержки профессии, — мужчина развел руками и снова присосался к своей кружке.
Наконец-то Малыш запомнил, что чай он любит больше кофе.
— Но вы тогда… помирились? — подозрительно поинтересовался юноша, на мгновение обеспокоенно хмурясь, но тут же расслабляясь и снова легко улыбаясь.
Тики хохотнул.
— Мы напились, — заявил он, с удовольствием наблюдая за вытянувшимся лицом Малыша, который, как видно, был уверен, что его брат не пьет. О, пьет и еще как. — И тогда я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Достал гитару.
Лицо Аллена стало таким восторженным и восхищённым, что Микк даже опешил слегка, а потом сразу же прикусил язык, ругая себя за чрезмерную болтливость в его присутствии. Малыш же теперь заставит его сыграть что-нибудь. Если не спеть.
А ликование в глазах редиски говорило именно о том, что пения мужчине не избежать.
— И-и-и… — самозабвенно шепнул юноша, в ожидании закусив нижнюю губу, — что было дальше?
Тики горестно вздохнул, опустив плечи.
— Этот идиот заставил меня играть ему без перерыва и слушал, пока не вырубился, — раздражённо проворчал он, подперев рукой щёку, и взглянул на упоённо ахнувшего Малыша.
Нет, ну что же за мальчишка, а.
Так хочется наброситься на него прямо сейчас.
— Кру-у-уто, — протянул наконец юноша, явно тщетно пытаясь сдержать расползавшиеся в стороны уголки губ. — Я бы тоже хотел тебя послушать… — уже пробубнил он, смущённо спрятав покрасневшее лицо в чашку, и Тики всё же не выдержал: встал со стула и, невозмутимо дойдя до него под удивлённый и с каждой новой секундой всё более потерянный взгляд, сел рядом, прижимая к себе и устраивая непонимающе воскликнувшего Малыша на своих коленях.
Ну взрослый он уже или нет? Аллен же сам все время говорил, что Микк знал, чего хотел.
Да, знал.
Сейчас он хотел, чёрт подери, понежиться в объятиях этого потрясающего мальчишки.
— Ну Тики!.. — юноша недовольно надул губы, вскидывая на него сверкнувшие глаза. — Это ты так сразу решил показать, что не будешь играть мне, да?
— Это я слишком хочу обнять тебя, — вздохнул мужчина, толкая его к себе на грудь и сцепляя руки за его спиной, — потому что играть все равно придется, раз язык за зубами не удержал.
Аллен чуть сжал его плечи, в итоге неловко обнимая в ответ за шею, и уткнулся носом в ключицу, глубоко вздыхая и словно совершенно не представляя, куда себя деть.
А так и было, скорее всего.
Вообще-то Малыш совершенно не умел целоваться, и это значило, что ему просто-напросто не с кем было учиться этому. И это было прекрасно — потому что эти губы, эти скулы, эта шея — все это принадлежало одному Тики, и он намеревался оставлять за собой право собственника еще очень долго.
Как долго длится любовь вообще?.. Жаль, что в данной проблеме мужчина был таким же дилетантом, как Малыш — в поцелуях.
— И что же ты играл такое, — поерзав и устроившись поудобнее (маленький сукин сын), тихо поинтересовался Аллен ему на ухо спустя несколько секунд, — что Неа слушал, пока не отрубился?..
Тики погладил юношу по спине, скользнув пальцами по позвонкам и ведя второй рукой по боку. Тот вытянулся как струнка, шумно втянул носом воздух, жарко краснея, и вжал голову в плечи.