— И с чего это тебе в голову пришла идея ограбить бедную старуху?
Домушник ответил, что он наблюдал за ней несколько дней, выяснил, что женщина живет одна и решил, что в таком большом доме можно чем-нибудь поживиться. Это было его первое ограбление, у него четверо детей, он безработный и не может опять вернуться домой с пустыми руками. Клариса убедила мужчину, что он рисковал слишком многим, потому что его не только могут арестовать, но кроме всего, он будет гореть в аду, хотя, по правде сказать, Клариса не думала, что Господь будет так уж строг. Скорее всего его оставят в чистилище, если, конечно, мужчина покается и больше не будет воровать. Старушка сказала, что она может включить его в список тех, за кого она молится и пообещала, что не заявит на него властям. Они расцеловались на прощание. В течение десяти лет, вплоть до ее смерти, Клариса получала от своего грабителя какой-нибудь подарочек на Рождество.
Клариса общалась не только с такой публикой. Она также имела дело с уважаемыми людьми, знатными дамами, богатыми бизнесменами, банкирами и политиками, к которым она приходила, чтобы попросить о помощи ближнему, не задумываясь при этом, как они к этому отнесутся. Однажды она заявилась а кабинет депутата Диего Сьенфуэгоса, известного своими зажигательными выступлениями и тем, что он был одним из немногих честных политиков. Это обстоятельство, однако, не помешало ему стать министром и войти в учебники по истории в качестве идеолога одного мирного договора. Тогда Клариса была еще молода и немного застенчива, но очень мужественна, и эта самоотверженность станет ее отличительной чертой в старости. Она пришла к депутату, чтобы попросить его использовать свое влияния, и достать новый холодильник для ордена Матери Терезы. Депутат был ошарашен и никак не мог понять, почему он должен был помогать своим идеологическим противницам.
— Потому что в столовой у монашек каждый день получают бесплатный обед сотня ребятишек и почти все они дети коммунистов и евангелистов, которые, между, прочим, проголосовали за вас, — кротко ответила Клариса.
Это положило начало искренней дружбе, которая стоила политику многих бессонных ночей и одолжений. Пользуясь той же нерушимой логикой, Клариса выбивала у иезуитов стипендии для детей из семей атеистов, у Женского католического общества — поношенную одежду для проституток своего района, у Института Немецкой культуры — музыкальные инструменты для еврейского хора, у хозяев виноделен — средства на борьбу с алкоголизмом.
Ни муж, погребенный в своей комнате, как в мавзолее, ни изнуряющая повседневная работа не помешали Кларисе забеременеть еще раз. Повитуха предупредила, что она с большой долей вероятности может опять родить дебила, но Клариса стала убеждать ее, что Господь поддерживает равновесие во вселенной и если он создает что-то кривое, то потом обязательно сделает что-нибудь прямое. На каждую добродетель приходится по греху, на каждую радость — несчастье, и если случается что-то плохое, обязательно будет и хорошее, и так, с вращением колеса жизни, из века в век, все события компенсируют друг друга. И ничто не в силах изменить ход маятника, — говорила Клариса.
Клариса спокойно отходила беременность и родила третьего ребенка. Роды прошли дома с помощью повитухи. Женщин развлекали умственно неполноценные дети, безобидные и улыбчивые существа, которые проводили дни в своих играх: одна, одетая епископом и балакая всякую ерунду, а другой — крутя педали неподвижного велосипеда в своем путешествии в никуда. На этот раз весы качнулись как раз, чтобы сохранить гармонию мироздания и родился здоровый мальчик с умными глазами и крепкими руками, и благодарная мать приложила его к груди. Четырнадцать месяцев спустя Клариса родила еще одного мальчика с такими же признаками.
— Эти дети вырастут здоровыми, чтобы помогать мне ухаживать за старшими — решила Клариса, верная своей теории компенсаций.
Так и случилось: мальчики выросли прямые, как сосны и с добрым сердцем.
Кларисе каким-то образом удалось вырастить четверых детей без мужней помощи и не потерять достоинство дамы из общества, когда приходилось просить для себя самой. Немногие знали о ее стесненных обстоятельствах. Клариса боролась с разрушением дома, на стенах которого появилась зеленоватая плесень, с тем же упорством, с каким она ночи напролет шила тряпичные куклы или готовила свадебные торты на продажу. Она прививала младшим детям хорошее расположение духа и щедрость с таким энтузиазмом, что на протяжении многих лет они были всегда рядом с ней и ухаживали за старшими, пока не случилось так, что больные оказались запертыми в туалете и дети безмятежно перешли в мир иной из-за утечки газа.