Классическая драма Востока

Вита. Кого же еще?

Самстханака. Я могу перебить сотню женщин. Я ведь герой.

Васантасена (смотря в пространство). О, горе! О, горе!

Куда запропастились мои слуги? Придется мне самой защищать себя.

Вита. Зови их! Зови их!

Самстханака. Васантасена! Зови, зови Парабхритику — кукушку, или Паллаваку — юный побег, или же всю весну сразу. Кто спасет тебя от моего преследования?

Тебя спасет лишь только Бхимасена,
Иль Кунти сын, иль отпрыск Джамадагни,
Иль десятиголовый.
Но подобно
Духшасане с тобой я поступлю, —
Я за волосы вмиг тебя поймаю!

Смотри-ка, смотри-ка, -

Меч острый, голова пред ним склонилась, —
Оттяпать — или выбрать казнь иную?
Прерви, прерви, свой бег, Васантасена, —
Кто смерти обречен — не быть тому в живых!

Васантасена. Почтенный, я ведь слабая женщина.

Вита. Потому-то ты и останешься в живых.

Самстханака. Потому-то тебя и не убили.

Васантасена (про себя). Что такое? Даже любезность его нагоняет на меня страх. Ну что ж, поступлю пока что так. (Громко.) Почтенный, зачем вы хотите отобрать у меня драгоценности?

Вита. Помилуй, почтенная Васантасена! Ведь садовую лиану нельзя лишать ее цветов. Потому об украшениях и речи быть не может.

Васантасена. Так в чем же тогда дело?

Самстханака. Нужно, чтобы ты полюбила меня, ибо я — божество в образе мужчины, воплощенный Васудева.

Васантасена (гневно). Оставь меня, оставь! Убирайся! Ты говоришь непотребное!

Самстханака (захлопав в ладоши и рассмеявшись). Умнейший, умнейший, посмотри-ка! Теперь эта гетера стала любезна и почтительна. Она сказала мне: "Иди! Ты устал, ты утомился". Но ведь я никуда далеко не ходил: ни в деревню, ни в город. Почтенная, клянусь собственными ногами вместе с головой моего умнейшего друга, которая к ним припадает, что я устал и утомился только оттого, что преследовал тебя, не отставая ни на шаг.

Вита (про себя). Вот так так! Этому дураку сказали "оставь", а он понял "устал". (Громко.) Почтенная Васантасена! То, что ты сказала, противоречит порядкам дома гетер.

Запомни — дом гетер открыт для всех,
кто хочет
О том подумай, что тебя, гетеру,
Сравнить с лианой придорожной можно.
Знай: тело, что считаешь ты своим, —
Товар, который продается многим.
Поэтому, прекрасная, должна ты,
Приятен человек или противен,
Всех принимать, любезной с каждым быть!

И вот еще:

Мудрец великий и глупец ничтожный
Порой в одном купаются пруду.
Ворона, отдохнуть присев, порою
Сгибает ту же ветку, на которой
Сидел павлин прекрасный до нее.
Купец, и брахман, и отважный воин
Переезжают через реку в лодке,
В которой ездит и простой народ.
А ты подобна и пруду, и ветке,
И лодке тоже, — вот и сделай вывод, —
Всех услаждай ты, ибо ты — гетера!

Васантасена. Ведь любовь порождается достоинствами, а не насилием.

Самстханака. Умнейший, умнейший! Она — отродье рабыни, — встретившись с бедняком Чарудаттой в саду у храма бога любви Камадевы, влюбилась в него, а ко мне равнодушна. Здесь налево его дом. Устрой так, умнейший, чтобы она не ушла из наших рук.

Вита (про себя). Дурак болтает о том, что следовало бы скрывать. Так, значит, Васантасена любит почтенного Чарудатту! Недаром говорится: "Жемчужина идет к жемчужине". Так пусть она идет к нему. Что мне до этого дурака? (Громко.) Ублюдок, ты говоришь, что дом этого купца — налево?

Самстханака. А как же! Вот его дом. Он стоит слева.

Васантасена (про себя). Удивительно! Слева и вправду его дом. Этот злодей хоть и оскорбил меня, по оказал мне услугу, приведя на свиданье с любимым.

Самстханака. Умнейший, умнейший, как потемнело вдруг! Только что я видел Васаптасену, а сейчас она исчезла, словно черный шарик в куче черных бобов.

Вита. Какая страшная темнота! Воистину:

Глаза мои, еще совсем недавно
Все ясно различавшие вдали,
Поражены наставшей темнотою.
И кажется, что это тьма сама
Мне закрывает их, хоть я стараюсь
Открытыми все время их держать.