21. Эак
(по „Метаморфозам" Овидия)
Однажды Зевс, приняв вид орла, похитил нимфу Эгину – дочь бога реки Асопа. На острове Энона, Эгина родила Зевсу сына Эака, который, достигнув зрелого возраста, стал властвовать над этим островом, который переименовал в честь имени матери своей в Эгину.
Эак был добродетельнейший муж во всей Греции и за свою правдивость, благочестие, набожность и кротость был любимцем и другом богов. Так правдив был Эак, что сами боги избирали его судьей в своих спорах, и, по смерти, посадили его вместе с Миносом и Радамантом судьей в царстве теней.
Когда вся Греция страдала от страшной засухи, Дельфийский оракул предсказал, что бедствие не прекратится до тех пор, пока не помолится богам любимец их, благочестивый Эак. Со всей Греции собрались в Эгину послы, и по просьбе их Эак принес на Панелленской горе жертву Зевсу, защитнику всех эллинов, и тогда, по воле Зевса, пролился на землю обильный дождь.
Эака любили все боги, кроме одной лишь Геры: не могла она забыть, что Эак – сын Зевса от ее соперницы. Самый остров, носивший имя ее соперницы, был ей ненавистен, и решилась она поразить этот остров великим бедствием – страшной болезнью, моровой язвой.
Густой туман спустился над Эгиной, и только через четыре месяца теплый, но зловредный ветер рассеял туман. Тысячи ядовитых змей появились тогда в источниках, реках и на суше, все отравляя своим прикосновением. Первыми жертвами язвы были: домашний скот, птица и дичь. Внезапно падал бык в плуге; обессилев, валился ретивый конь у своих яслей; вяло бродил олень; робко поникли головою вепрь и медведь; трупы их заражали воздух, загрязняли леса, поля и дороги. Ни пес, ни хищная птица не касаются их; они гниют и распространяют заразу среди народа в селениях и в пригородах, И вот стали гибнуть и люди. Первыми признаками болезни были: внутренний жар и горячее дыхание. У больного опухал язык, сохли губы и глотка, и горячечное тело не могло выносить ни одежды, ни постели. Чтоб освежиться, больные бросались на голую землю, рвались к колодцам, источникам и рекам, желая утолить свою жгучую жажду; но все напрасно. Многие, припав к воде или погрузившись в нее, так и не вставали; а вслед за ними другие с жадностью бросались к той же воде и гибли. Дома опустели. Чуть живые, бродили по улицам их обитатели, пока могли держаться на ногах, или валялись по земле. Сначала трупы хоронили или сжигали, но скоро для могил не находилось места, а для костров – дров. Помощи, спасения ждать было не откуда, – исчезла всякая надежда, всякое мужество.
С отчаяньем в сердце видел царь бедствия свох граждан: куда ни взглянет он, всюду гибнет народ, всюду грудами распростерты по земле трупы. Как опавшие яблоки под яблоней, как желуди под истерзанным бурею дубом, лежат на земле умирающие и уже испустившие последнее дыхание. У кого есть еще силы, те идут в храм Зевса, приносят ему жертвы, молят его о спасении; но и во время молитвы вдруг падают, и тьма покрывает их очи. Сам Эак пожелал принести пред алтарем Зевса жертву за себя, за троих сыновей своих и за народ. Вдруг с ревом упал на землю жертвенный бык. Жертвоприношение не удалось; посмотреть во внутренности животного, узнать по ним волю богов – не было возможности. Спасения нигде нет. Перемер весь эгинский народ, остались в живых лишь Эак да сыновья его.
Безутешный, поднял тогда Эак руки к небу и воскликнул: «О, Зевс! если правда, что я сын твой, возврати мне народ мой или дай и мне последовать за ним в область Аида».
Не успел он окончить, как заблистала молния и раздались страшные раскаты грома. Обрадовался Эак и воскликнул:
– Зевс, отец мой, пусть этот гром и эта молния будут для меня знамением грядущего счастья!
Тут взглянул Эак на стоявший подле него дуб, выросший от желудя додонского священного дуба, и увидел целый рой муравьев, усердно работавших над своим хозяйством. Подивился Эак их многочисленности и воскликнул:
– Столько граждан дай мне, отец мой, чтоб я мог заселить ими опустелый город!
Задрожал тогда высокий дуб, зашумел ветвями, а ветра не было в то время никакого. Содрогнулся Эак, пал на землю, облобызал он ее и священный дуб Зевса. Мало надеялся он на то, что Зевс исполнит его желание, но все же надеялся, и желанье свое затаил в сердце.
Настала ночь, и сон объял его усталые члены. Во сне привиделся ему тот же ветвистый дуб, а на ветвях те же хлопотливые муравьи. Вдруг затрясся дуб, и муравьи попадали на землю. Вот как будто становятся они все больше и больше, выпрямляются, теряют худобу и черноту свою и принимают человеческий образ. Увидев это, пробудился Эак и проклял свое виденье, и посетовал на богов, что не помогают они ему. Но вот слышит он в доме своем сильный шум: послышались человеческие голоса, от которых уже отвык он.