Именно эти положения и были подвергнуты критике в буддизме, который выдвинул противоположный принцип: невечное (анитья) — не-душа (анатма) — страдание (духкха).
Для того чтобы понять содержание этого принципа, необходимо более подробно рассмотреть те брахманистские идеи, которым и противостоял буддизм. Ортодоксальные брахманы — приверженцы индуизма утверждали, что единственной вечной причиной возникновения, существования и разрушения мироздания является Ишвара — божественный Владыка вселенной. В индуистской мифологии, обширно представленной в древнем эпосе «Махабхарата» и литературе пуран, идея Ишвары воплощена в божественной триаде (тримурти). Это — космогоническое триединство бога Брахмы, бога Вишну и бога Шивы. В образе Брахмы доминирует функция творения, Вишну — хранитель сотворенной вселенной, а Шива — ее разрушитель. Три божества различаются лишь по преобладающим космогоническим функциям, но по своей единой природе они тождественны атману.
Атман, будучи в реальности неотделим от брахмана, — вечная, неизменная всепронизывающая субстанция, сопряженная со всеведением и абсолютным блаженством. С известной степенью историко-культурной условности его можно назвать Мировой душой. Во всем мироздании нет ничего, что оказывалось бы вне атмана, он есть все и одновременно не есть что-либо конкретное. Живые существа обладают одушевленностью, утверждали брахманисты, лишь потому, что в реальности личное Я неотделимо от атмана. Однако на уровне человеческого индивида это неочевидно, поскольку познавательная способность человека как бы скована неведением и страстным влечением к материальным объектам. Под воздействием неведения и влечений человек совершает греховные деяния, приводящие в соответствии с законом кармы к новому рождению, сопряженному с переживанием страдания, — и так до бесконечности. Его прошлая, настоящая и будущая жизни связаны между собой именно благодаря существованию вечного и неизменного атмана, который проходит сквозь череду рождений, отбрасывая одни личины и свойства (имя, телесный облик и т. п.) и обретая другие. Одушевленных живых существ бесчисленное множество, но тождественный брахману атман един. Именно он и есть реальная «личность», Пуруша (букв.: «Человек»).
Иными словами, религиозная идеология брахманизма была всецело проникнута верой в реальное существование «личности», субстанциальной души, причем верой в тождество души индивидуальной и Мировой.
Смысл религиозной жизни в брахманистской картине мира состоял в направленном преодолении неведения, аскетическом отказе от влечений, т. е. в освобождении от всего, что препятствует постижению тождества атмана и брахмана. Отшельники, посвящавшие себя индуистской аскезе, предавались крайним формам самообуздания и практике созерцания. Постигая суть формулы «Я есмь брахман» в высших состояниях сосредоточения сознания, аскеты (йогины) обретали блаженство.
Однако этой практике могли предаваться в основном члены брахманского сословия, ибо необходимым условием мокши выступала благая форма рождения — человеческая, а брахманы — лучшие среди людей. Все прочие рассматривали свою нынешнюю жизнь как этап, приближающий освобождение в будущих существованиях. В этой перспективе они совершали жертвоприношения богам, паломничества к индуистским святыням, практиковали ритуальное очищение, неуклонно веря, что их ждет новое рождение на «небесах Брахмы».
Важно подчеркнуть, что брахманская ортодоксия определяла брахман посредством формулы сатчит-ананда («Бытие, Сознание, Блаженство»), приписывая тем самым мирозданию благие свойства. «Достижение небес» (сварга) — счастливый идеал, к которому стремились дваждырожденные, следовавшие путем активной деятельности, созерцатели же искали высшего освобождения (мокши).