Разрыв Зиридов с Фатимидами и явившееся результатом этого вторжение бедуинов-арабов вызвали такое развитие событий, последствия которого можно видеть еще и сегодня. Экономическая деградация зиридской империи повлекла за собой и политический упадок и привела к тому, что Кайруан перестал быть центром власти и культуры. Тунис при мелких династиях и Махдиййа при последних Зиридах были уже не в состоянии охранять в Средиземноморье владычество мусульман, которому угрожало возвышение христианского Запада. Непосредственный результат зиридской катастрофы состоял в том, что североафриканские мусульмане не предприняли энергичных усилий, чтобы спасти Сицилию от вторжения норманнов. В свое время Зириды заботились о создании флота, но счастье на море им не благоприятствовало. Когда в 1052 г. сицилийские мусульмане попросили помощи против Рожера I, вышедший им на выручку флот был уничтожен у острова Пантеллерия, что развязало руки норманнам и, кроме того, ослабило зиридскую оборону против бедуинов у себя дома. Высадка в Сицилии в 1068 г. обещала быть более успешной, но операцию пришлось прервать, когда начались столкновения между чернокожими гвардейцами Зиридов и местным населением и последнее вынуждено было защищаться. Вместо морской войны началось организованное пиратство.
В качестве ответной меры объединенные силы итальянских приморских городов в 1087 г. взяли штурмом и разграбили Махдийю; однако это мало повлияло на общую ситуацию. Сами норманны уже в 1075 г. заключили с Зиридами соглашение, которое в силу обстоятельств приобрело характер торгового и союзного договора или даже удушающего мандата. Новые мелкие государства, расположенные вдоль побережья Южного Туниса, создавали массу поводов для споров и вмешательства. Вследствие разрушения городской культуры в глубинных районах Туниса, на которые главным образом и опирались Зириды, центр мусульманского берберского сопротивления на некоторое время передвинулся к западу, в государство Хаммадидов со столицей-крепостью Калат Бани Хаммад. Когда эта позиция также стала непригодна для обороны вследствие нашествия арабов-кочевников, Хаммадиды перенесли свою столицу дальше на запад, найдя надежную базу в Бужи (Биджайя), которая была расположена рядом с горами, покрытыми лесом, необходимым для судостроения. Когда же перед Махдийей появился Рожер II с флотом, показавшимся мусульманским князьям непобедимым, сдался последний Зирид. Важнейшие тунисские города на береговой полосе (за исключением самого города Туниса) платили дань Рожеру, который принял титул короля Ифрикийи. Местные историки позднее прославляли мягкость и справедливость его правления. Оно длилось всего 11 лет, и конец ему положили Альмохады.
Арабские кочевые племена послужили орудием подрыва могущества берберских династий на востоке Северной Африки и ослабления арабской городской культуры, которая расцвела под их защитой; сами они, однако, удовольствовались тем, что основали несколько мелких княжеств и вели, так сказать, внеисторическое существование. По приглашению или под давлением применявшихся к обстоятельствам берберских князей они постепенно достигли Центрального Марокко; они, несомненно, осуществили первую (частичную) арабизацию западной части Северной Африки, но сыграли незначительную роль в великом политическом синтезе следующего периода. Самая славная эпоха в истории Магриба была делом рук берберов, которые из двух различных, хотя и «национальных», концепций ислама почерпнули силы для прорыва за пределы своих демографических и культурных границ.
В 1035 г. несколько вождей ламтуны – крупного союза племен кочевников-верблюдоводов, принадлежавших к племенному объединению санхаджа, которое населяло Западную Сахару, – отправились в паломничество в Кайруан. Потрясенные различиями между мусульманским учением и их собственными обычаями, они попросили прислать к ним миссионера. Найти ученого, который был бы готов отправиться к племенам ламтуны и разделить их жизнь, оказалось нелегко, что свидетельствовало о культурном разрыве между городским и сельским населением. Наконец, эту задачу взял на себя суровый маликит Абдаллах ибн Йасин. Однако он натолкнулся на упорное сопротивление, когда потребовал отказаться от безграничной полигамии и начал настаивать на раздаче милостыни и строгом выполнении молитвы. Кризис был разрешен, когда Ибн Йасин и его наперсник Йахйа ибн Омар вместе с небольшой группой вождей бежали на юг и основали рибат, крепость для будущих борцов за веру в нижнем течении Сенегала (название реки произошло от «санхаджа»), на границе дар ал-ислама. Идея была подхвачена, и вскоре в рибат прибыло значительное число новых адептов. Религиозный закон проповедовался и осуществлялся там бескомпромиссно. Шариат, которого придерживались ал-мурабитун, те, кто жил в рибате, создал закрытое сообщество, членов которого отличали безмерное почтение к Корану и сунне, суровая дисциплина и беспрекословная покорность учителю. Тот, кто хотел вступить в общину, должен был вынести сто ударов плетью, получив тем самым отпущение грехов. За опоздание на молитву полагалось пять ударов, убийство каралось смертью, прочие серьезные преступления влекли за собой отлучение. Берберский ислам становился нешуточно агрессивным. Смыслом жизни для живших в рибате была «священная война» вначале против язычников-негров, а затем и против тех берберов, которым недоставало истинной веры. Военное руководство принадлежало военачальнику, подчинявшемуся «духовной» власти Ибн Йасина.