Резким толчком к распространению оппозиционной политической рукописной литературы было поражение России в Крымской войне. Анонимный автор статьи «Записка о письменной литературе» (1856) свидетельствовал: «В обществе возникла литература письменная, ускользающая от ценсуры и неведомая правительству. Статьи всякого содержания ходят из рук в руки, переписываются в значительном количестве экземпляров, перевозятся из столиц в провинции и из провинций в столицы <…> в распространении письменных статей участвует почти весь образованный класс в России <…> [рукопись] передают друг другу, об ней говорят почти публично, без всякого опасения»108. Проиллюстрировать эти наблюдения можно воспоминаниями П. Боборыкина, который писал, что когда в конце 1850-х гг. он узнал про студенческие волнения в Казанском университете, то отправил туда своему товарищу публицистическое послание по этому поводу, содержавшее характеристику ряда профессоров. «Это “послание” имело сенсационный успех, разошлось во множестве списков, и я встречал казанцев – двадцать, тридцать лет спустя, – которые его помнили чуть не наизусть»109. Широко циркулировали в это время и оппозиционные стихотворения, порожденные реакцией на поражение России в Крымской войне: «Россия» и «Покаявшейся России» А. С. Хомякова, «Русскому народу» П. Л. Лаврова, «На Дунай! Туда, где новой славы…» И. С. Аксакова и др.110
Следует упомянуть и воспоминания государственных и общественных деятелей, которые содержали информацию о скрытых от глаз публики сторонах политической жизни и личностях монархов. Многие мемуары были распространены весьма широко (например, в архивах Москвы и Петербурга сохранилось не менее 46 списков записок И. В. Лопухина111), активно переписывались также записки княгини Е. Р. Дашковой, «Памятные записки» А. В. Храповицкого и др.). Вот характерный пример. К. Я. Булгаков писал в 1821 г. из Петербурга в Москву брату Александру: «[А. И.] Тургенев дал мне Храповицкого “Записки” и дозволил списать. Сегодня у себя в кабинете заставил списывать. Что, у тебя слюнки текут? Со временем, может быть, к тебе еще пришлю, или лучше приезжай сам читать. Чрезвычайно любопытны!» А. Я. Булгаков отвечал: «Храповицкого “Записки” я читал <…>. Вот лучшие, бесценнейшие материалы для истории, ибо тут все без прикрас и писано без намерения огласки»112.
В рукописи функционировали и тексты, отклонявшиеся от официальной линии в богословии. Они были адресованы очень узкой аудитории – «своим». В качестве таковых можно назвать многочисленные труды масонов113. Но таких произведений было немного, и интерес к ним был не очень велик из-за религиозного индифферентизма значительной части представителей образованных слоев. Зато в народной среде тексты религиозного характера циркулировали широко. Крестьяне переписывали и хранили такие апокрифы, как «Хождение Богородицы по мукам», «Сон Богородицы», «Сказание о 12 пятницах», приписывавшееся папе римскому Клименту. Неканонические религиозные тексты были представлены прежде всего старообрядческой письменностью. Уровень грамотности старообрядцев был очень высок, «обучение церковнославянскому языку <…> было домашним. Учили старшие члены семьи или специально занимавшиеся обучением старики…». В этой среде «долго сохранялось глубокое уважение к древней книге как основному или единственному источнику “истинного” авторитета при решении всех вопросов. <…> Книжное знание было краеугольным камнем и личного авторитета, даже если в других отношениях человек и не являлся примером. Люди, собравшие большие библиотеки, были широко известны, к ним обращались за советом <…>. Грамотные старообрядцы любили пересказывать, трактовать прочитанное, использовали отсылки к книгам как аргумент при любом разговоре, особенно на морально-этические темы…»114. Поскольку духовная цензура не позволяла печатать старообрядческие сочинения, они распространялись в рукописях115.
Кроме того, старые рукописные религиозные книги собирали ценители, библиофилы и исследователи, существовало немало крупных собраний религиозной рукописной книги116. Ценители, рассматривая подобные православные рукописные книги как ручные произведения искусства, заказывали их книгописцам и изографам117.
108
Записка о письменной литературе // Голоса из России. Лондон: Вольная русская книгопечатня, 1856. С. 38, 40, 42. См. также:
110
См.:
111
См.:
113
114
115
См.:
116
См.:
117
См.: