- Господи, Эшли, но ведь цена не так уж и высока, если на то пошло. Хорошо, допустим, у меня шкафы ломятся от бальных туалетов, за мной ходят толпы поклонников, а папа ежемесячно выделяет мне приличное содержание, но так ли это важно, по большому счету? Ведь до ссоры с Джулианом у тебя тоже все было. Чего тебе сейчас не хватает?
- Джулиана.
- Ох извини! - щеки Кейт стали пунцовыми. - Это я сдуру ляпнула. Но ты, наверное, поняла, что я хотела сказать?
В этом мгновение зазвонил телефон, и Кейт воспользовалась этим, чтобы улизнуть.
Оставшись одна, Эшли призадумалась. В словах подруги была логика. Они и прежде беседовали на эту тему, и Эшли знала, что Кейт немного завидует ей. Но разве сама она не завидовала Кейт? Как, впрочем, и Элламарии с Дженнин. Как-то раз Элламария сказала, что неплохо бы свалить все их характеры в один общий котел, чтобы каждая из их четверки могла заимствовать из него те черты, которые ей были более всего по душе. На что Дженнин тут же воскликнула: "Но разве не потому мы так цепляемся друг за дружку?" Эшли и припомнить не могла, сколько раз за последнее время благодарила Господа за то, что он послал ей таких подруг.
Она мысленно представила Джулиана, который встречал в аэропорту Бланш. Сердце её сжалось, но она все же заставила себя вспомнить о тоскливых и одиноких ночах, которые стали для неё нормой после расставания с Джулианом. И о смертных муках, которые терпела, ежедневно встречая его. За что Бог так покарал ее? Сперва загубленный брак, а потом несчастная любовь.
- Это папа звонил, - сказала Кейт. - Когда мы с ним обедали в ресторане, я ухитрилась забыть там свою записную книжку. Он скоро заедет.
- Что ж, ну а я тогда побегу, - сказала Эшли, вставая.
- Нет, нет, что ты! - вскричала Кейт. - Он всего на минутку заскочит.
- Но мне и правда пора идти. Хоть разок пораньше лягу и высплюсь.
- О, Эш, мне так стыдно!
- Да брось ты! - отмахнулась Эшли. - Я уже готова была разрыдаться, так что скажи спасибо, что тебе повезло.
Кейт улыбнулась.
- Если передумаешь, то возвращайся. Я всегда тебе рада.
- Спасибо, - улыбнулась в ответ Эшли. - Но, кажется, я уже придумала, как быть дальше.
- Да?
Эшли вздернула пальцем кончик носа и ещё раз улыбнулась.
А вот в душе у неё скребли кошки. Больше всего на свете ей не хотелось сейчас оставаться одной. Особенно сегодня. Она боялась, что не вынесет этого. Оставалось лишь одно место, куда она могла пойти. Эшли не была уверена, что поступает правильно, но выхода у неё не было: она испытывала острую необходимость в общении.
Такси растворилось в ночи, оставив Эшли перед входом в ресторан. Холод стоял лютый, и она поплотнее закутала шарф, спасаясь от пронизывающего ветра. Она уже начинала жалеть, что приехала сюда. В горле застрял комок. Порой боль от потери Джулиана становилась просто невыносимой.
Дверь ресторана распахнулась, и на улицу вышла женщина. Она громко смеялась, а потом обернулась к своему спутнику, который выходил следом за ней. Обнявшись, они зашагали по улице - веселые и счастливые. Эшли проводила их завистливым взглядом и вновь подумала про Джулиана. Потом посмотрела на часы. Самолет уже вот-вот сядет, так что он сейчас наверняка ждет в аэропорту. Его красивое лицо, как всегда, бесстрастно, но, перехватив чей-то взгляд, Джулиан сразу улыбнется. Так уж он устроен. Всегда улыбается.
Она вздохнула. В какой-то мере именно эта его улыбка и привела её сюда, к ресторану. К их ресторану.
Снова зарядил дождь, и Эшли, наконец решившись, толкнула дверь и вошла в ресторан. Людей в зале было немного и, осмотревшись по сторонам, она быстро заметила того, кого искала. Подошедший официант предложил взять у неё пальто, но Эшли отказалась, пояснив, что ещё не уверена, останется ли ужинать. Сердце её судорожно колотилось. Каким-то необъяснимым образом ей казалось, что она должна встретиться с Джулианом. Интересно, что бы он подумал, узнав о том, что привело её сюда.
Когда она приблизилась к столику, за которым сидел одинокий немолодой мужчина, тот приподнял голову и его морщинистое лицо тут же расцветила улыбка. Он выжидательно посмотрел на дверь, затем снова перевел взгляд на Эшли.
- Здравствуйте, моя милая, - сказал он.
- Здравствуйте. - Эшли стояла, упрятав руки в карманы и неловко переминаясь с ноги на ногу.
- Вы одна?
Чуть замявшись, она ответила:
- Да.
- Понимаю, - кивнул он.
- Вы не возражаете... - голос Эшли предательски дрогнул и она прокашлялась. - Вы не возражаете, если я присяду?
- Нет что вы. - Он жестом указал на свободный стул и подозвал официанта. - Что будете пить?
- Минеральную воду, пожалуйста.
Старик понимающе кивнул.
- Двойное виски, пожалуйста, - сказал он официанту. - А для меня - как всегда.
Эшли улыбнулась. Как она и ожидала, старик и ресторанный зал вызвали у неё новую волну воспоминаний. Сколько раз Джулиан приводил её сюда! Как они смеялись и разговаривали... Нет, зря она все-таки пришла сюда.
- Скверная погодка, да? - промолвил старик, глядя, как только что вошедшие посетители стряхивают воду с зонтов.
- Жуткая.
- С другой стороны, что ещё можно ожидать в это время года? Придется уж потерпеть.
И вновь Эшли согласилась с ним. Глядя на его изборожденное морщинами лицо, она невольно задумалась, каково быть таким старым. Когда вся жизнь уже в прошлом. Сможет ли он хоть что-то изменить? Сейчас его голубые глаза понимающе и испытующе шарили по её лицу из-под стекол очков.
- Не возражаете, если я закурю? - спросил он, извлекая из кармана пачку сигарет.
- Нет, пожалуйста, - ответила Эшли.
- Вас угостить? - предложил он, протягивая ей сигареты.
- Спасибо, - поблагодарила она и вытащила сигарету.
- Курить уже немодно стало, - заметил он.
- А вы не пробовали бросить?
- Пожалуй, нет. Для меня это одна из немногих оставшихся в жизни радостей. Особенно сейчас, когда все на тебя косятся. Это позволяет даже ощущать себя своего рода мятежником.
- Что ж, давайте поднимем мятеж вместе, - сказала Эшли, прикуривая от его зажигалки.
- Есть будете? - спросил он. - Советую взять оленину. Если вы, конечно, не вегетарианка.
- Нет, я не вегетарианка, - улыбнулась Эшли.
- Прекрасно.
- Почему?
- Да так. Просто люди сейчас стали очень уж принципиальными. Сами даже не понимают, что становятся заложниками собственных принципов и лишают себя многих удовольствий. А вот лично для меня, например, только что зажаренный бифштекс из оленины - настоящее удовольствие.
- Но ведь вы не осуждаете людей, исповедующих собственные принципы? поинтересовалась Эшли.
- Нет, боже упаси. Я только против фанатиков, которые пытаются навязать собственные убеждения другим. Если верить газетам, так вообще все, чем мы занимаемся, вредно для здоровья. Особенно курение и спиртное. То есть, именно то, что доставляет мне наибольшее удовольствие. А теперь ещё и нельзя есть самое вкусное, и даже дышать обычным воздухом, оказывается, тоже вредно. Летом вредно загорать, а зимой вместо обычных дождей, оказывается, льют кислотные. Ботинки нельзя носить, потому что они из кожи сделаны, а теплую шапку - потому что она из меха. Если хотите, могу продолжить.
Эшли улыбнулась.
- Я поняла, что вы имеете в виду.
Старик пригубил свой напиток и поставил стакан на стол. Глаза его вдруг озорно блеснули.
- А знаете, что я сегодня натворил? - спросил он, наклоняясь к ней, чтобы никто их не подслушал.
Эшли покачала головой.
- Так вот, сегодня я здорово повеселился. Правда, затея была довольно опасная, но я был в ударе. Никогда не догадаетесь, какой фортель я отколол. - Он заговорщически подмигнул и, видя, что уже достаточно заинтриговал Эшли, продолжил: - Я закурил прямо в вагоне метро и выкурил целую сигарету! Придал себе грозный вид, хмурил брови и всем своим видом показывал: вот только посмейте сделать мне замечание! Конечно, я здорово рисковал, но я люблю чувство опасности.