- Тебе легко говорить, - вздохнула Эшли. - Ты сама никогда в любви не признавалась.
- Ну а тогда тебе, если ты уже признавалась, будет проще простого повторить этот подвиг. Да и вообще я не пойму, что тебя смущает: парень ведь просто без ума от тебя.
Эшли усмехнулась.
- Вот я и жду, пока он сам мне это скажет.
- А когда Бланш возвращается? - спросила Дженнин.
- В среду, - ответила Эшли. Лицо её сразу вытянулось.
Элламария помахала вилкой в воздухе.
- Выкинь ты эту Бланш из головы. Хотел бы Джулиан на ней жениться, так давно бы уже это сделал. Нет, он только о тебе мечтает, а ты все недотрогу из себя строишь.
- Хорошенькая недотрога - пять ночей вместе, - покачала головой Кейт.
- Ты сама понимаешь, что я имела в виду, - отмахнулась Элламария, подливая себе вина. - Сколько уже Алексу? Семь? Да, семь. Пора бы тебе обзавестись семейными узами, пока он ещё в правильном возрасте. - Она говорила о сыне Эшли, единственном достойном продукте её раннего и неудавшегося брака.
- Или - пока я сама в правильном возрасте, - с улыбкой добавила Эшли.
- К тому же Джулиан его обожает. Что тебя останавливает?
- Бланш.
- Ерунда! - фыркнула Элламария. - Ее больше двух лет здесь не было. Если бы она для него хоть что-то значила, он бы этого не потерпел. Нет, ему ты нужна. Выбери только подходящую минуту. Вы завтра встречаетесь, да?
Эшли кивнула.
- Вот и скажи ему. Это будет лучший подарок, какой он когда-либо получал на Рождество.
- А потом и свадебку отгрохаем, - мечтательно произнесла Кейт. - Эх, давненько я на свадьбах не плясала. Когда, по-твоему, она состоится, Эшли?
- Может быть, на пасху? - хихикнула Эшли. - Устроит тебя?
- Ой, почему так нескоро?
- Может быть - в день Святого Валентина? - предложила Дженнин.
- Нет, только на пасху, - отрезала Эшли. - Я хочу, чтобы тепло было.
- А сколько там будет подружек невесты? - лукаво спросила Элламария.
- И что ты наденешь? - поинтересовалась Кейт.
- Да хватит вам! - оборвала подруг Эшли, мигом принимая серьезный вид. - Слышал бы нас Джулиан, он бы тут же наутек кинулся.
Перехватив красноречивый взгляд Элламарии, Эшли понимающе кивнула и замолчала. Ее роман с Джулианом Орбри-Нелмсом, президентом рекламной компании "Фрезер и Нелмс", в которой она и сама занимала пост исполнительного директора, длился уже больше года; за это время ни один из них не признался другому в своих чувствах. Эшли была убеждена, что Джулиан к ней неравнодушен, а то даже и влюблен, однако он ни разу не проявил желания порвать свою затянувшуюся связь с Бланш Уэзерберн. Внешне беззаботная, Эшли в глубине души безумно боялась, что в конечном итоге амбициозность Джулиана одержит верх над зовом сердца. Тем более, что предпосылок для этого было предостаточно. На взгляд Эшли, Бланш удовлетворяла всем требованиям Джулиана Орбри-Нелмса. Она обладала всем, что могло показаться важным мужчине, занимающему столь высокий пост: красотой, связями, положением. Более того, она даже доводилась какой-то родней Конраду Фрезеру, американскому компаньону Джулиана. Вдобавок, Бланш происходила из древнего рода.
И все же какое-то неведомое чутье подсказывало Эшли, что в конце концов Джулиан расстанется с американкой.
Тем не менее подруги все-таки убедили её совершить шаг, который она, несомненно, рано или поздно сделала бы и сама. При этом в глубине души ни одна из них не хотела бы оказаться на месте Эшли - не так уж просто первой признаться в любви мужчине, который сам даже ни разу не заговаривал на эту деликатную тему. Возможно, кому-то это могло бы показаться старомодным или даже смешным, однако так уж были воспитаны эти женщины.
- Я загадала, - сказала Эшли, уже собираясь уходить, - что, если завтра рекламная компания по "Ньюслинку" перепадет нам, то все будет хорошо. Если же этот лакомый кусочек в итоге нам не достанется, то...
- Что за дурацкие суеверия! - нахмурилась Кейт. - Я всегда говорила, что ты не от мира сего. Вот увидишь - все достанется тебе. И "Ньюслинк", и Джулиан.
ГЛАВА 2
День выдался препаршивый; с самого утра не заладился. Как будто во всем рекламном мире никто даже понятия не имел о том, что такое суббота. Телефон на столе Эшли буквально разрывался, причем каждое дело было срочнее предыдущего. Лишь в четвертом часу ей удалось вырваться и, распрощавшись со своей командой, поспешить в Суррей на часовое свидание с Алексом.
Она едва успела вернуться вовремя в Лондон - спасибо отцу, который любезно подвез её. Алексу хочется прокатиться, так он сказал. Мама же осталась дома готовить ужин. Как всегда по субботам, вечером они ожидали в гости Кита Мейна, бывшего мужа Эшли.
В начале девятого домой к Эшли на Онслоу-сквер приехал Джулиан и повел её ужинать. Весь день Эшли страшно нервничала в ожидании их встречи, и теперь, когда официант провел их к заказанному столику, состояние её не улучшилось. Джулиан кивком поздоровался с престарелым завсегдатаем ресторана, как всегда, сидящим в своем углу, а Эшли, наконец овладев собой, улыбнулась и помахала старику рукой. Ни Джулиан, ни она толком не знали, кто он такой, но почему-то всякий раз, когда бы они сюда ни приходили, старик уже сидел за одним и тем же угловым столом. Под подбородком его была неизменно повязана салфетка, очки в круглой оправе торчали на самом кончике носа, а на губах играла столь же неизменная улыбка.
Официант учтиво отодвинул стул, помогая Эшли сесть, и она с изумлением заметила, что на столе в ведерке со льдом стоит бутылка шампанского. Она быстро посмотрела на Джулиана - тот улыбался. Эта его особенность просто поражала и восхищала Эшли - каким-то непостижимым образом Джулиану всегда удавалось предвосхитить любые её желания.
Официант откупорил бутылку. Дождавшись, пока он разлил пенистый напиток по бокалам и удалился, Джулиан посмотрел в глаза Эшли и сказал просто:
- За тебя!
Эшли судорожно сглотнула застрявший в горле комок - она была близка к тому, чтобы расплакаться. Взяв свой бокал, она тихонько промолвила:
- А, может, лучше - за нас?
Джулиан улыбнулся и, наклонившись над столом, взял её за руку. От его прикосновения по телу Эшли разлилась сладкая дрожь; так случалось почти всякий раз, когда он к ней притрагивался.
Приподняв голову, она перехватила его задумчивый и пытливый взгляд. Некоторое время оба молчали - Эшли пыталась угадать, о чем он думает, а Джулиан чуть крепче стиснул пальцами её ладошку. Но в следующую минуту официант водрузил на стол корзиночку с хлебом, и - мгновение было упущено очарования как ни бывало.
Джулиан откинулся на спинку стула.
- Я не успел просмотреть последнюю папку, - сказал он. - Может, расскажешь мне, что вы замыслили насчет "Ньюслинка"? Сегодня утром я беседовал с Дэвидом Мак-Кэем и почувствовал, что тебе удалось произвести на него впечатление. Во всяком случае он дал мне понять, что непременно примет наше предложение.
- Ну ещё бы, - кивнула Эшли. - Мы столько угрохали на эту презентацию!
- Это точно, - усмехнулся Джулиан.
Эшли поднесла к губам бокал.
- Как бы то ни было, пока ты мотался туда-сюда через Атлантику и прожигал жизнь в Париже, мы, честные трудяги, вкалывали не за страх, а за совесть. Разработали исторический аспект, о котором я тебе говорила. Взяли все их газеты и журналы, и слепили подобие скетча. В каждом издании предполагается своя реклама, но все они выстроены в едином ключе, работая с одной стороны на узнаваемый образ компании, а с другой - как бы иллюстрируя историю самого издания. Подчеркивая и выпячивая важнейшие события, которые освещались в них за последние двести лет. В каждом чуть-чуть юмора, а в конце - броский, запоминающийся лозунг. Хилари придумала несколько настоящих изюминок, но, насколько я знаю, Дэвид Мак-Кэй ещё не принял окончательного решения по этому поводу.
- Что ж, звучит весьма заманчиво, - произнес Джулиан, наклоняясь вперед. Он любил, когда Эшли делилась с ним своими замыслами - обычно они оказывались блестящими, а некоторые - так и вовсе гениальными. Порой её рвение и азарт несколько озадачивали его, даже ставили в тупик, хотя в глубине души он сознавал, что успех их компании важен для неё не менее, чем для него самого или его заокеанского компаньона.