– Увидим, – заверила Клава, – не боись…
– Ладно, посмотрим, – сказал Мишка.
Стали дожидаться первой жертвы. Долго никто не появлялся. Будто нарочно, все прохожие куда-то испарились, и по двору бестолково сновали одни только кошки. Наконец, из-за угла дома вышел какой-то человек и направился наискосок через двор.
– Давай! – скомандовала Клава.
Мишка и Колька опрокинули тазик. Шарик полетел, быстро уменьшаясь в размере, и, достигнув земли, звучно шмякнулся об асфальт. Мокрое пятно, будто в замедленной съёмке, стало расплываться по сухой поверхности, пока не остановилось.
– Бу-у-ух! – прокомментировала падение Клава.
– Клёво! – прошептал Мишка.
– Похоже на атомный взрыв, – сказал Колька.
Прохожий, слегка вздрогнув, оглянулся на водяное пятно, затем поднял глаза наверх.
Клава помахала ему рукой.
Прохожий машинально повторил приветственный жест, потом засмеялся и пошёл дальше.
– Не испугался, – с сожалением произнёс Мишка.
– Ничего, следующего поближе подпустим, – пообещала кровожадная Клава.
Они наполнили водой следующий шарик и стали ждать.
Ждали долго. Никого не было.
Затем прибежала какая-то незнакомая собака, уселась прямо под балконом и стала яростно чесать задней лапой у себя за ухом.
– Бросаем? – спросил Мишка.
– Погоди, – остановила его Клава. – Ты чего! Нельзя. Видишь, животное делом занято. Напугаем.
– Верно, – сказал Колька. – Собака ни в чём не виновата.
– В каком смысле? – спросил Мишка.
– Ну, в каком… В таком. Все ведь говорят – невинное животное. В чём оно провинилось? Ни в чём!
– А человек? – спросил Мишка.
– Что человек?
– А человек в чём провинился?
– Человек – другое дело!
– Другое дело, не другое! Почему в человека можно шарики бросать, а в собаку – нельзя?..
– Потому… Потому, что мы тоже – люди.
– Круто! Раз тоже люди, значит, можно?
– Ну да!
– Да почему же можно?!
– Потому, что одинаковые! Ты – человек, и я – человек!
– И что?! Можно-то – почему?! – почти закричал Мишка.
– Ну, потому,.. – Колька задумался и затем уверенно прибавил, – что можно доказывать!
– Что доказывать?
– Свою правоту…
– Какую правоту?
– Такую! Всякую! Что ты лучше! Что ты умнее!.. Лучше знаешь! Лучше умеешь!.. И вообще, что ты круче!
– Сам же сказал, что мы одинаковые!
– Вот именно! Но это только мы с виду одинаковые! Руки, ноги, голова! А так – все разные! Потому надо доказать, что ты круче! Во всём!.. А собаке какой смысл доказывать, что ты круче! Всё равно не поймёт! Она ведь другая! И жизнь у неё другая! У неё вон, хвост! И шерсть. И разговаривать не умеет…
Мишка задумался.
– К тому же, собака не сделала мне ничего плохого! – вернулся Колька к истокам спора. – Мимо пробежала, и всё!
– Класс! А люди-то что сделали тебе плохого? – встрепенулся Мишка.
– А люди… люди… Помнишь, Васька Бочкин толкнул меня в столовке – ни с того, ни с сего!
– Помню! Он просто обжора, и проголодался, и скорее место занять хотел.
– Не важно, – возразил Колька. – Главное – я же ему ответил! Потому что я прав! Потому что за дело! Нечего лезть!..
– Ага! Ранцем по башке!
– Вот именно! А собака меня не толкала!
– Не толкала, а цапнуть может!
– Вот когда цапнет, тогда и отвечу!..
– Тихо! – неожиданно сказала Клава.
Ребята умолкли.
Пока шёл философский диспут, собака вдоволь начесалась, присела, подумала немного, затем поднялась, зевнула во всю пасть, и лениво затрусила прочь.
– Давай! – скомандовала Клава.
– Чего давать? – растерялся Мишка.
– Шарик бросай!!!
Мишка и Колька, повинуясь команде, опрокинули тазик.
Шарик смачно шлёпнулся о землю, обдав собаку тучей мелких брызг. Та от неожиданности присела на задние лапы, оглянулась и, не увидав за спиной ни источника звука, ни причин обрушившегося на неё чего-то мокрого, от страха залилась громким лаем и широкими прыжками понеслась со двора, не переставая лаять на ходу.
– Ха-ха-ха! – рассмеялась Клава.
Мишка с Колькой, не выдержав, тоже прыснули. Потом Мишка сказал:
– Ну вот, а говорили, животное не виновато!
– Шутка тоже невинная, не беспокойся, – ответила Клава. – И даже полезная. В этакую жару – освежающий душ. Наоборот, ей повезло.
– Теперь всем своим расскажет, что в нашем дворе нечистая сила водится, – сказал Колька, – привидения… Кэ-э-эк шваркнет! Кэ-э-эк водой наддаст! А никого нет! Чудеса!
– Собаки и кошки, говорят, привидений видят, – сказал Мишка. – Мы не видим, а они видят.
– Это точно, – подтвердил Коля. – Я тоже это слышал.
– От кого? – спросила Клава.