Оставшиеся в живых женщины из единокровной ветви были не единственной опасностью. Существовали еще прямые мужские потомки Августа — от его правнучки Эмилии Лепиды. Напомним, что Клавдий был помолвлен с этой Эмилией Лепидой, но не смог на ней жениться из-за опалы ее матери Юлии II. Ее тогда выдали замуж за Марка Юния Силана, и она родила пятерых детей, в том числе трех мальчиков, занимавших слишком выгодное положение в династическом раскладе, чтобы это не беспокоило титулованных императоров. Скажем сразу, что ни один из пятерых не уцелеет в правление Клавдия и Нерона: их будут по очереди казнить и отправлять в изгнание.
Клавдию также приходилось считаться с потомками так называемых «республиканских претендентов» — Суллы, Помпея, Красса. Эти люди, даже простофили или дегенераты, пользовались определенным авторитетом и сильной поддержкой в сенате. Этого было достаточно, чтобы кое-кто возлагал на них надежды на новый принципат, отмытый от цезарианского пятна, а то и на возвращение к республике.
В целом в две эти группы входило множество людей, которых следовало либо привязать к себе заманчивой перспективой, либо убить — вот такая банальная альтернатива. Начали с первого варианта: сразу после воцарения Клавдия в 41 году началась череда блестящих браков, раздача должностей и почестей. В особенности щедро обошлись с родом Помпеев. Один из самых юных потомков Помпея Великого, звавшийся, как и он, Гнеем Помпеем Магном, получил в жены старшую дочь Клавдия Антонию. Его отец Красс Фруги получил под свое управление провинцию Мавретания, а потом еще и триумфальные украшения. Прямых потомков Августа тоже не забыли. Луций Юний Силан был помолвлен с Октавией, второй дочерью императора, которой был всего год. Марка, брата Луция, в 46 году сделают консулом, и он пробудет в этой должности весь год, что выглядело уже исключительным событием. Тем не менее союзы с дочерями императора заключались в домашнем кругу, словно Клавдий не желал придавать слишком большого значения зятьям, как настоящему, так и будущему. Позднее он все же не сможет им отказать в праве претендовать на должности пятью годами ранее установленного срока. Известно, что это превращало их в потенциальных преемников. Намеревался ли Клавдий сделать их временными правителями до прихода к власти своего сына Британника? Вполне возможно. Август предназначал ту же роль Тиберию при своих внуках Гае и Луции, а потом Германике. Клавдий мог также стремиться к умножению числа своих потомков через дочерей, чтобы предусмотреть запасные варианты в плане наследования. Здесь он также следовал примеру Августа, использовавшего в этих целях двух Юлий — дочь и внучку.
Юния из другой ветви, связанного с Клавдиями Пульхрами, женили на матери Мессалины Домиции Лепиде, которая недавно овдовела. Нового супруга звали Гай Аппий Юний Силан, а для краткости — Аппий Силан. Став консулом в 28 году, он сделал хорошую карьеру и находился тогда в Испании, где командовал провинцией Таррагона вместе со своими тремя легионами. Клавдий отозвал его оттуда, чтобы сделать своим новым тестем, и они оба настолько подружились, что Аппий Силан стал наперсником Клавдия. Опасная любовь. Среди Юниев и республиканских претендентов, приманенных пряником, Аппий Силан первым отведал кнута. В одно прекрасное утро 42 года Клавдий был еще в постели, когда к нему прибежал всполошенный вольноотпущенник Нарцисс и рассказал, едва переводя дух, о страшном сне, заставившем его пробудиться: ему приснилось, что Аппий Силан зарезал Клавдия собственными руками. Вскоре после этого в спальню мужа ворвалась Мессалина. Ей уже несколько ночей снился тот же сон, который она пересказала с еще более страшными подробностями. И тут объявили о неожиданном приходе Аппия, что окончательно убедило императора в верности знамения.