– Уже третий день запоя и склеивания. К родителям так и не сходила, а они и не звонят. Им это не особо-то надо. Надо только мне. Я тоже выпью, пожалуй. Вдруг это последние дни моей жизни.
– Что же это за фигня? – Карлос ставит уже пустую рюмку и разглядывает склеенное место на руке, осторожно отодвигая кожу. – Это, как клей, только не клей. Кожа, твоя и моя, как будто вживилась друг в друга, мы срослись и становимся одним целым.
– И если это место увеличивается, что будет через неделю, месяц, год? Страшно представить. В фильме ужасов подобного не встречалось.
– Почему же, были мутанты с других планет, типа уродов со слизью.
– Фу, гадость какая, – Соня выпивает виски и ставит рюмку, слегка поморщив нос.
– Давай звонить уже.
– Мне страшно как-то. Страшно начинать, – у Сони колотится сердце, и в животе снова даёт о себе знать тревога. Даже выпитый для смелости виски не помогает.
– И мне тоже страшно, но всё равно придётся, как бы ни оттягивали.
– Может, ещё виски для смелости?
– О, да ты осмелела, вошла в раж, я посмотрю. А прикидывалась овечкой сначала.
– Нет, просто страшно. Обычно я не пью.
– Все вы так говорите, – усмехается Карлос, наливая себе и Соне. – Что притворяться? Себя же не обманешь. Всё равно через время всегда открывается истинное лицо, которое прячет маска. И зачем, не понимаю.
– Тебе не понять, Карл. Это воспитание такое. Надо быть деликатным и корректным, и воспитанным.
– Да пошли вы со своей деликатностью.
– Слушай, а где твои родители? Они здесь живут?
– Да, в другом районе. Мы не общаемся с ними.
– Почему?
– По их словам, я плохо себя веду. Да мне насрать.
Карлос не хочет продолжать этот разговор и рассказывать о своей семье и о том, что у него уже нет родителей, тоже не хочет. Выпив рюмку, от отворачивается от Софии и смотрит в окно. Через минуту, продолжает, как ни в чём не бывало:
– Ну что, будем звонить?
– Да, давай.
Карлос открывает выход в сеть и произносит номер телефона. Слышны гудки и проходит десять гудков прежде, чем раздаётся голос:
– Горячая линия аномальных явлений. Слушаем.
– Ээээээ, – Карлос на мгновение теряется.
– Я Вас слушаю. Говорите, пожалуйста, – произносит более настойчиво хорошо поставленный женский голос.
«Сколько раз в день ей приходится говорить одни и те же фразы?» – думает Карлос. Голос ему нравится, он очень мягкий, женственный и мелодичный.
– Ээээ. Мы с подругой склеились, – он не решается это сказать, потому что для него это всё нелепо и абсурдно. И если бы не статья о склеенных женщинах, матери и дочери, и их смерти, он не решился бы звонить и говорить кому-либо об этом. Как будто стыдно очень.
– Как давно это произошло?
– Два или три дня назад, ночью.
– Мгм… Ясно, – секунд двадцать тишина. Видимо, оператор размышляет или записывает, так как еле слышен стук костяшек. – Вы сможете приехать к нам сегодня в 15 часов?
– Да, сможем.
– Назовите Вашу фамилию, пожалуйста.
– Смит. Карлос Смит, – и добавляет, – Только мою фамилию? А подруги?
– Необязательно. Достаточно одной фамилии. Мы вас ждём.
И отключается. Повисает тишина. Карлосу не хочется никуда выходить, он бы лучше остался дома, распивая вискарь и предаваясь безмерной лени, наслаждаясь безмятежностью. А там, на улице, мрачно, идёт дождь, промозгло и холодно.
– Что там говорят?
– Ты ведь сама слышала, что переспрашиваешь?
– Вдруг я что-то не расслышала.
– Хватит тупить и притворяться дурочкой. Всё ты расслышала. А я не хочу никуда идти. Если бы не ты, мне бы не пришлось этим заморачиваться.
– Я не туплю. А почему я? Может, это ты всему причина? Нечего валить всё на меня. У меня тоже полно планов и дел, а я всё отодвигаю из-за этой проблемы.
Карлос молчит, и София тоже. Через три часа надо быть в институте аномальных явлений. Добираться туда час, значит, через два часа надо выйти.
После двухдневного домашнего запоя уличный воздух резко бьёт в нос, и ветер обдувает со всех сторон, как собака обнюхивает новый кустик. Серое, пасмурное и, как всегда, дождливое настроение у погоды. Что-то необычное в атмосфере, еле уловимое чувство нереальности происходящего. Возможно, это говорит алкоголь в крови, а возможно, что-то происходит. Хотя, конечно же, давно всё произошло. Ко всему прочему Карлос и София не существуют отдельно, а стали почти одним целым, даже в туалет и умываться вместе ходят. Они ничего не могут сделать без присутствия другого рядом, от этого пока никак не отделаться, да и возможно ли это, неизвестно. Всё неопределённо. И, как обычно, эта неопределённость жутко пугает.