PLAZA DE TORRES
EL CORDOBES
BILLY BIRREL
– Сюда, сука… сейчас застонешь… ты думаешь, ты крутой… – разошёлся Дойл.
БИЛЛИ БИРРЕЛЛ Ч.2
И тут случилось нечто. Здоровый пёс, ещё больше прежнего, выбежал, перепрыгнул рычащую собаку и набросился прямо на Дойла. Тот Выставил защищённую руку, и собака вцепилась в неё зубами. Я рванул на другого пса, тот отскочил, поджал хвост, прижался к земле и зарычал, раздувая ноздри. Дойл продолжал бороться с большой собакой, но к ним уже подошёл Джентльмен, встал позади и повалился на неё всем телом. Пёс взвизгнул и медленно распластался по земле под его тушей.
Терри подошёл ко мне, мы взяли того, другого пса на себя.
– Чё с этим-то делать? – говорит.
– Ничего, он уже обосрался, – говорю.
Я делаю шаг, и пёс пятится.
Джентльмен всё ещё прижимает пса к земле, обхватив его морду обеими руками, а Дойл уже высвободил свою руку.
У Брайана бейсбольная бита, у меня и Терри тоже: и все мы уставились на нашего пса.
– Смотри за его пастью, – говорит Брайан. – У них только челюсти да зубы, толкнуть или ударить они не могут, могут только укусить. Давай, сучонок…
Полмонт вернулся и передал кусачки Дойлу. Джент лежит на собаке, сжимает ей челюсти своими ручищами и тянет голову назад, упершись в неё грудью. Дойл зажимает в кусачках переднюю лапу, следуют страшный щелчок и приглушённый визг. Когда он оттяпал вторую лапу, неслыханный вой отозвался как эхо. Тут Джентльмен отпустил собаку, она попыталась встать, но взвизгнула и принялась подпрыгивать, будто танцуя на углях, поскуливая, прихрамывая, заваливаясь. Однако пёс всё ещё порыкивает и, отталкиваясь задними лапами, пытается добраться до Дойла.
– Борзый, сука, – сказал Дойл и заехал ему со всей дури сапогом по морде. После чего он пару раз прыгнул псу на грудину, и тут уже рык сменился жалобным воем и стало понятно, что пёс сломался.
Джентльмен быстро заматывает песью морду широким коричневым скотчем, какой используют при переезде, чтобы паковать вещи и всё такое, и то же самое проделывает с задними ногами.
Дойл подбежал к нам и второй собаке, бросил в неё свою куртку, и сучий пёс схватил её зубами. Пока он не отпустил её, мы всё рванули и давай пинать его, сбили с ног, и я прижал ботинком его голову к мягкой траве. Терри дрожит как осиновый лист и держит пса с Брайаном, в то время как Полмонт фигачит ему в бок, отчего пёс изгибается и чуть не вырывается из моего зажима.
– Не пинай, держи его! – прикрикнул я на урода и он пригнулся и прижал пса.
Полмонт встаёт и пинает второго пса в живот. Тот извыл, и из его ноздри выдулся большой пузырь.
– Сука заслуживает смерти, – сказал он.
Подошёл Джентльмен, перевернул пса на спину и накрепко связал ему пасть, передние и задние лапы.
– Мы ещё с вами не закончили, – улыбнулся Дозо, и мы ушли в темноту, оставив беспомощных псов валяться в грязи.
Чем дальше от забора, тем больше трава под ногами пропитана грязевой жижей.
– С-с-сука. – Влага стала просачиваться в мои кеды.
– Тс-с-с, – прошептал Терри. – мы почти пришли.
Темень, хоть глаз выколи. Увидев свет в окне сторожки у подножия холма, я почувствовал облегчение. Ближе к берегу спуск становится круче и вёл к парковке на прибрежном шоссе. Вдруг кто-то закричал. Я весь напрягся, но зря – это всего лишь Полмонт сверзился. Джентльмен молча одним рывком поставил урода на ноги.
Мы ещё немного прохлюпали по грязи, и когда добрались до бетонной погрузочной площадки, ноги уже промокли насквозь. И всё равно мне прикольно, мы как в фильме про Бонда или про коммандос, атакующих штаб противника.
Мы подходим к сторожке, а Пендер не пускает Дойла.
– Открой, сука, дверь, старый мудила! – кричит он в окно.
– Не могу, если я вас пущу, они поймут, что я с вами заодно, – заныл Пендер.
Джентльмен отошёл, разбежался и в два удара вышиб дверь.
– Точно, лучше, будто мы сами сюда ворвались.
– Здесь вам делать нечего, – занудил Пендер, пересравшись. – То, за чем вы пришли, – на улице!
Однако Джентльмен уже зашёл и осматривается, как Лёрч из «Семейки Аддамс». Полмонт сбросил со стола кипу бумаг и пытается вырвать телефон из розетки, как в кино, только вот он дёргает раз, два, а провод не поддаётся. Джентльмен покачал головой, вырвал провод у него из рук и выдернул с корнем.
Терри принялся за шкафы. Тут старина Пендер залупился.
– Терри, не надо, оставь мои книги в покое!
– Нам придётся тебя связать, вот что, – сказал Дойл, – чтоб уж никаких подозрений.
Старикашка понял, что тот не шутит, и у него, чуть припадок от страха не сделался.
– Нет, мне нельзя… у меня больное сердце, – заныл он, а Полмонт, гондон, оскалился.
Я решил вступиться за старика, его уже запугали до смерти.
– Да оставь ты его, – говорю.
Дойл медленно на меня обернулся, за ним Джент. Даже Терри прервал свой обыск и, положив мне руку на плечо, сказал:
– Да никто старика Джима не тронет, мы это делает, чтоб его потом не дёргали. Если мы его так оставим, будет понятно, что он с нами заодно, – сказал и повернулся к Пендеру. – Мы свяжем тебя после того, как всё сделаем, а охранники найдут тебя, когда придут забирать собак.
– Но дверь-то сломана… собаки могут наброситься на меня…
Мы дружно рассмеялись.
– Не, собаки сюда не доберутся.
Терри снова посмотрел на Пендера.
– Так значит, налика здесь нету, а Джим?
– Нет, здесь нет. Это ж просто складской офис, да здесь уже никто и не работает…
Терри и Дойл вроде как смирились с этим. Терри засёк мои кеды и грязные следы, идущие через парковку и по всему офису.
– Что я говорил тебе о подходящей обуви, Биррелл, обуви, которая нужна для работы? Ты же не станешь играть в футбол в тапочках, верно? – начал он своим менторским тоном, какой они с Карлом так любят.
Дойл стал ржать, и этот мудак Полмонт туда же. У все чуваков на ногах ботинки, и только у меня – кеды, и я стою как осёл. Сука, беспредел. Помню, мне очень не понравилось, что Терри так оборзел, всё, чтобы перед Дойлом выебнуться. Продолжил бы в том же духе, получил бы по ебалу.
Но мы таки пробрались. Справились, и это главное.
Джентльмен и Брайан принялись за большие мотки, и нам удалось затащить их в «форд-транзит». Мы откусили несколько кругов от третьего мотка и тоже погрузили. Потом Джент взялся за цепь на воротах. Кусачки все в собачьей крови. Ворота открылись, но перед тем, как линять, мы завели старину Джима в сторожку.
Старый хрен, бедняга, в шоке. Мы привязываем его скотчем к стулу. По его виду понятно, что не было такого уговора, когда он сидел в «Улье» и Дойл с Терри проставляли его пивком. Нарвался, бедняга, на беспредел. Он всё бредит, рассказывает о всех, кто здесь до него работал, сколько их было, откуда они родом и всё в том же духе.
– Ну что ж, Пендер, – говорит Дойл, – все эти люди уже слились, как и медная проволока! Верно, парни?
Мы все кивнули, а Терри и Полмонт чуть животы не надорвали от смеха.
Полмонт взял бейсбольную биту и стал вертеть её, как мастер кунфу, медленно продвигаясь к старине Джиму:
– Сделаем, чтоб всё было реалистично, Пендер, будто ты бросился на врага, как грёбанный герой…
Я схватил мудилу за руку, и Джентльмен тоже дёрнулся, надо отдать ему должное.
– А хочешь, тебя этой битой по репе? – говорю.
– Да я же пошутил, – говорит.
Пиздит, сука. Довольно было тени одобрения с нашей стороны, и голова Пендера раскололась бы, как орех. Дозо посмотрел на меня, как будто собираясь что-то сказать, потом на Полмонта, типа не суйся, куда не просят. Видно было, что этот мудак поставил его в неловкое положение.