Джонин двигался чудовищно быстро - я только с неким напряжением смог отследить - и вот уже Учиха стоит, с прижатым к горлу кунаем. Второй такой же отправился в полет и разрезал путы Харуно.
- Сакура! - скомандовал сенсей. - Убей Наруто или я убью Саске!
Все застыли. Наруто вертел головой, поочередно смотря на Сакуру, кроликом уставившуюся на воткнувшийся около ее ладони кунай, и на Саске, который застыл с закрытыми глазами.
Какаши медленно убрал кунай от горла парня, и, отойдя в сторону на шаг, продолжил:
- Вас могут вынудить сделать трудный выбор, взяв заложника - того, кого вы оставили позади. Выполнение миссий это ведь работа с риском для жизни.
Какаши вернул кунай обратно в поясную сумку, которую цеплял за спиной, и отправился в сторону Грани Павших.
- На этом камне, - говорил он, - высечены имена шиноби нашей деревни, которых назвали героями.
- Да! Да! - внезапно, но при этом "как всегда", заорал Наруто. - Мое имя тоже будет высечено здесь! Да! Я не умру неудачником! Я буду настоящим героем!
- Вы не настоящие герои.
Мы трое склонили головы, а Наруто - кто ж еще - задал самый глупый в этой ситуации вопрос:
- Тогда какие мы герои? А, а?
Моя рука дернулась к лицу. Со стороны джонина до моего ощущения донесся всплеск Инь-чакры - он... Он подавлял в себе чувства силой. Ну, хотя понятно - такое неуважение к памяти людей, которых он, возможно, знал...
- Герои - это те, кто лишает себя всего во имя службы. - Какаши попытался отделаться общей фразой.
И тут Узумаки, хотя это и казалось невозможным, задал еще более глупый вопрос:
- Лишают себя всего... во время службы?
Прежде, чем дернулась моя рука - ему прилетело по башке от Сакуры. А это больно, ведь, хоть по ней и не скажешь, она физически очень сильна - мне однажды довелось испытать.
- Идиот! Во имя службы! Это значит - ради выполнения поставленной цели!
Тут до него, наконец, дошло. Черт, нужно срочно что-то делать - мало того, что он сам по себе невыносим, так, похоже, что он от окружающего его моря негатива возвел вокруг сознания такой эмоцио-щит, что чувства отдельных людей для него остаются загадкой даже на бытовом уровне.
На поляну опустилась мрачная тишина - впору включать грустную музыку. Какаши вспоминал свои потери. Саске - ужасы, случившиеся с его семьей. Наруто - свое постоянное одиночество. А Сакура - вечной женской способностью переживала за всю компанию сразу. Даже меня пробило. Сколько уже я брожу один? Полвека уж прошло, да...
Может, переместив меня в ребенка, Клеймо пыталось... помочь мне? Ведь оно как минимум обладает мышлением, иначе не было бы столь многофункционально. Правда, когда я его изучал, я понял только что если оно и мыслит, то на недоступном мне уровне и неизвестными категориями. Но сам факт я установил точно. Может, потому оно и "нашло" подходящую возможность, чтобы дать мне начать жизнь заново?
После долгого молчания учитель произнес:
- На этом мемориале, среди высеченных имен, есть имена моих лучших друзей... - и опять замолчал.
И наконец:
- Вы двое, я дам вам еще один шанс. После обеда между вами состоится жестокая битва за бубенчики. Победители предыдущего соревнования могут поесть. Вы же подумайте над своей тактикой. - И уже обращаясь к нам. - Их не кормить! Это их наказание голодом. Стоит кусочку еды коснуться их губ, и совершивший такую глупость вылетит немедля. И не стоит так злобно на меня смотреть - здесь я диктую правила. Это ясно?
- Да, Какаши-сенсей, - вразнобой ответили мы.
***
Стоило учителю исчезнуть в клубах белого дыма, как коробки с бенто оказались у нас в руках. И если Саске тут же открыл свою и принялся за еду, то я стоял, и оценивающе глядел на "проигравших". Наруто все так же грустно висел, обмякнув в путах, и до моего, надо сказать, тонкого и музыкального теперь слуха - предыдущему телу уши отдавил как минимум слон - доносились жалобные позывы его живота. Сакура облокотилась о столб, стараясь казаться невозмутимой, но рулады выдавал и ее животик, вгоняя девочку в краску.
Ну, надеюсь, урок для них состоялся. Я направился к Сакуре, и протянул ей коробку с бенто: