Черт! Нет сил у него терпеть!
Прям в голову шибануло! Быстро расстегнул сорочку, сбросив вместе с пиджаком на Юлькину одежду. И, наплевав на все, не удержавшись, шагнул к ней, даже не сняв брюки. На фиг! Пусть мокнут!
Обхватил ее бедра так, что руки накрыли тазовые кости. Ладони, аккурат, легли на тату в виде… мужских пальцев, вечно обхватывающих ее бедра — его, Дана отпечатки, чаще всего скрытые под кружевом белья. Веталь их долго срисовывал и на коже Юли обводил когда-то… Навсегда на ее теле, чтоб и вопросов не возникало, кому принадлежит! А Юлька до сих пор возмущается и спорит!
Ему всегда было интересно, как она другим объясняет этот узор? Или, в своей привычке, посылает всех на х*р?
Он сам именно так и делал. Да, она тоже ему свои «отпечатки» поставила.
Но Дан никогда у Юли не спрашивал. Не хотел слышать о других мужчинах… Удавить готов был. И ее, и тех, кого допускала к своему телу назло ему! Но Юльку, ладно, откачал бы потом — самому нужна, чертовка… Хотя, если честно говорить, он ей тоже часто назло по сердцу и душе топтался до кровавых ран, так что…
— О*ренительно красиво, девочка моя, — прошептал на ухо Юльке, обнимая ее. Не обращал внимания на льющиеся на них сверху потоки горячей воды.
Оба уже с ног до головы мокрые.
И грудью ощутил, как у нее дрожь по позвоночнику пошла.
Юля подалась назад, прижавшись к нему сильнее, как-то так выдохнула… почти с испугом. Его руки скользнули по ее телу вверх, обхватив грудь, которая привычно и по-родному, идеально легла в его ладони. Растер этих чертовых птиц, которым и не думал давать свободу…
— Так что твой отец хотел? — кажется, она отчаянно пыталась не поддаться возбуждению, вновь вспыхнувшему между ними, словно лесной пожар. Заговаривала? Ну и ладно, Дану не жалко. Если подумать, он и ночью никуда не торопился.
— Хочет, чтобы я тебе помог компанию на плаву удержать, пока ему плохо, — хмыкнул, прихватив легко губами ей ухо.
— Честно?! — неожиданно для него, вдруг с настоящим восторгом охнула Юля, резко повернувшись к нему лицом. Глаза в глаза.
Она и правда рада?!
Дан растерялся.
— Он тебя в компанию позвал, Дан? Это же нереально круто! — Юля, кажется, забыв о том, что злится на него и «за кого-то там, б*я(!), куда-то собралась», привстала на носочки, с силой обхватив его шею руками. Рассмеялась действительно довольно как-то. — Это здорово! Наконец-то! Ты с самого начала должен был быть в команде, Дан! — прижалась сама к его рту горячими и влажным от воды губами…
А его… порвало просто.
Окей. Слишком много всего. Термоядерный коктейль из эмоций, которые и в уме анализировать не хотел. Потому ли сорвалось с языка то, о чем только что думал, но никогда не говорил?
— А жених что о твоих татуировках думает, а, малая? — чуть отклонился, словно оттолкнул ее губы, прерывая этот нежный поцелуй, который слишком много вытягивал с илистого и мутного дна той помойки, что у него за душу была… — Как ты им всем это объясняешь?
Юля дернулась. Вновь, как от удара…
А потом, неожиданно для него, вот правда, проморгал, озабоченный придурок (!), размахнулась и с силой залепила ему пощечину! Из-за воды вышло ощутимо больно.
Ни фига себе!
Дан растерялся. Разжал руки.
А она тут же использовала это, выскочив из душа.
— Пошел ты на х*р, Дан! Сволочь! — огрызнулась с обидой, с гневом… и со слезами. — Ненавижу!.. — захлебнулась плачем. Опять, бл***…
Отвернулась от него, сжалась вся, словно это он ее избил, скукожилась. Как-то гротескно проступили сквозь кожу позвонки и линии татуировок, очертили ребра…
Блин!.. Руки сами сжались до хруста в суставах! Как ему хотелось поверить ей! До дикого, пещерного воя в горле, до кислоты, обжигающей кишки изнутри! Но ведь сам видел когда-то, да и рассказали немало…
Юля же, не ожидая, пока он очухается, схватила свою пижаму и выскочила в коридор, натягивая одежду прямо на мокрое тело и захлебываясь слезами, которые ему не хотела показывать.
Это он лучше всего умел, по ходу, — заставлять ее страдать. Хотя тут у них ничья. Оба мучают друг друга капитально.
— Юля! — вышел за ней, схватив первое попавшееся полотенце, вытирая воду с головы и лица.
И по фигу, что на каждом шагу оставляет на полу лужи от мокрых брюк.
— Выход сзади! Дверь захлопни! — рявкнула, не поворачиваясь.
Даже не остановилась, натянула футболку и пошла в кухню. Он, ясное дело, проигнорил «совет» и за ней двинул.
— Пошел вон из моей квартиры, Дан! — взбешенная замерла на пороге кухни Юля, уперев руки в бока. А он оторопел немного.