Да-а… пусть Дальберт как человек и полное барахло, но как маг – есть за что уважать. Такие чары поставить, да ещё незаметно! Силён!
Сам Дальберт уже выходил из церкви, этакой важной походкой хозяина. Прихватив раскинувшуюся вамп за запястье, бородатый здоровяк невозмутимо потащил её обратно в дом.
На то, чтобы распутать накрученную на себя чаровую призму, лазутчику не потребовалось много времени. И когда он зашёл в помещение церкви, где внутри не осталось ни одной целой переборки, то здоровяк уже успел привязать растянутые руки женщины к двум кольцам, ввинченным в алтарь – как специально тут под размерчик, вделанных. Теперь ей только брыкаться, если в себя успеет придти… Что это? Жертвоприношение?.. Тогда зачем Дальберт запихивает ей в рот свой платок, кстати, чистый до белоснежного? Чтобы не кусалась?.. Некрупные, но объёмные прелести зеленоглазой против воли притягивали взгляд… и Вион отвернулся. Какие тут возжелания если ей помирать скоро?.. Сейчас, наверное, уже.
А Дальберт, встав перед расчаленной женщиной, начал неторопливо расстёгивать ремень на штанах.
- Что встал? Твоя очередь после, - заявил он онемевшему парню. – Сходи погуляй, пока я займусь настоящим мужским делом… - Женщина у него под ногами интуитивно попыталась свернуться, сжала колени в безуспешном жесте защититься от насилия…
Холодная ярость затопила мозг Виона – рука скользнула вверх за плечо, легла на рукоять меча…
Дальберт лишь рассмеялся ему в лицо. Язвительно, зло… Уточнил:
- Посмотреть хочешь?.. Ну давай, если тебя заводит…
Выпустить рукоять было очень сложно. Не легче чем заставить себя развернуться и выйти из разрушенного здания.
Там, снаружи, не давая воли рвущимся изнутри чувствам, Вион заставил себя опуститься на пятки – перед тем местом, где он сидел, наблюдая за схваткой… Его очень интересовал купол, и только так он мог отвлечься от мыслей о происходящем сейчас внутри церкви. Вибрации от купола, раз уж он был проявлен, хочешь не хочешь, а должны были отпечататься в эфирной ткани мира – той энергетической структуре, составляющей тварную суть мира. И если Дальберт, Виону теперь враг (страшный враг, кровный – он запятнал его своим преступлением, более мерзким и недопустимым нежели даже предательство), то это вовсе не значит, что у него нельзя перенять нечто полезное.
Сел, расслабился, отрешился… Вошёл в состояние сосредоточения… Избирая нужную форму работы отсёк всю чувственную составляющую сознания – никаких чувств, эмоций, желаний – он теперь голая мысль; чистое ментальное восприятие. Разум. Оценивающий, но не дающий ответных реакций.
Дальберт как раз застёгивал пряжку на ремне, и вошедшего юношу встретил глумливо-доброжелательно:
- Ну что, решился? Седлай кобылку. – Здоровяк кивнул на зеленоглазую. Всё так же растянута между колец. Разодранная блуза распахнута, обнажая полные груди; юбка задрана на бёдра, открывая… всё то, что там и должно быть у женщины… между устало-бесстыдно раскинутых ног. И, кстати, ведь вроде и еле дышит уже, а ненавистью из под полуопущенных век бьёт так, что аж в «солнышке» стягивает.
- Ну что молчишь? – продолжает насмехаться бугай. – Ты в курсе, что у вампиров в крови, слюне и телесных жидкостях вырабатывается ген удовольствия?.. Не понял?.. Как наркотик, в общем. – Дальберт неторопливо оправлял манжеты на рукавах, выбивающиеся из под обшлагов камзола. – Прёшь её… и как в рай улетаешь…
Вион закаменев лицом не сводил с него глаз. Что сказать ему? Что у них насильнику выпускают кишки, и ещё живому развешивают их на ветках чёртового дерева, чья кора выделяет страшный яд, погружающий в мучения, но не дающий умереть? Та кора тоже наркотик выделяет…
- Ну что ты, парень, уснул? Давай… сунул, вынул, и пошёл, молодец.
-Ты-ы!.. – шипит полузадушено Вион, изо всех сил пытаясь не потерять над собой контроль от очередного смертельного оскорбления. – Чт-то ты-ы делаешь?!. Зачем… так?!. Победил? Поймал? Убей!!. Убей нечисть! Как положено!!! Зачем бесчестить! Зачем насиловать?!!
У Дальберта сначала отпала челюсть, а затем он заржал. Искренне, оглушительно заржал, громче любой лошади. До слёз на глазах.