Не сегодня. И не сейчас. Слишком сильно витающее в воздухе напряжение. Слишком много вокруг непонятного, неправильного, и это откровенно напрягает.
Вот скажите, ну почему наперсницы ведьм (те дамы, девушки и девицы, сопровождающие эльсин) почти все присутствуют сейчас на нашей славной вечеринке – вон они, милочки, сверкают за верхним столом, подфлиртовывают с кавалерами, глазки им строят…Так вот, а почему ни одна из эльсин, так и не осчастливила зал своим появлением? А?.. Но на самом деле это мелочь, на общем фоне. Много, очень много разных мыслей, вопросов, что все без ответов. И все эти загадочности вертятся вокруг его головы как спутники вкруг планеты – вроде и рядом, а не дотянешься!
И гостями обозная братия в замке тоже никак не выглядит, даже проезжих союзников не встречают так как их… Следуя за собственной мыслью, Вион бросил взгляд в собственную тарелку: оп-па, телячие медальоны, тушёные в вине и под сметано-грибным соусом. Это на «нижних» столах-то. Пища для заезжей солдатни?!. Отодвинув блюдо, Вион поднялся со скамьи и направился к выходу из зала, обходя пьяных «танцоров», «певцов» и прочих резвящихся. Перед аркой проёма, он неожиданно оглянулся и поймал наблюдающие за ним глаза – Свейг, зависнув над винным кубком, буравил его исподлобья ненавидящим взором. Поражала ярость в его взгляде: парень будто на бой собрался! Последний решительный… По мощному лбу крепыша обильной влагой выступил пот, но глаз Шутник не отводил.
С чего бы такое явно недружелюбное внимание – всего за пару-другую «ласковых», что ли? Не похоже, как-то…
Лазутчик покинул зал и двинул в сторону донжона, минуя предзальные помещения. Вышел на лестницу… и столкнулся с Готлигом. Тот поднимался на верх и Виона уже не видел, пришлось окликнуть.
Готлиг вздрогнул… и тут же поспешил скрыть движение руки, дёрнувшейся к эфесу. Интересная реакция – это он всегда такой нервный, или тут тоже что-то личное, на него, Виона направленное?.. На губах рыцаря заиграла картинная дружеская усмешка – слишком картинная, слишком дружеская. Готлиг, бравируя, пробарабанил ладонями по стальному нагруднику:
- Хо, парень… Как тихо ты двигаешься!
Ну-ну… Поэтому вы тут все такие нервные?.. И очень жаль, что браслетики не дали подглядеть, в какое такое заклятие, ты успел за эти доли секунды испуга обернуть свою тушку.
- Ты чего здесь забыл, гуляка? – В голосе рыцаря всё то же показное дружелюбие.
Чего забыл?.. Ну. Ага. Это ты видать, вдруг, с чего-то, как бы, забыл где меня разместили. Да?.. В подземельях под донжоном.
- Где эльсин? – интересуется Вион, игнорируя словесную пургу Готлига.
А ведь Готлиг тут пожалуй из сильнейших. Вот что бабье царство с мужчинами делает! Видно же: настоящий рыцарь – могучий, умелый, тёртый… А всякой шелухой оброс. В притворства да политесы играешься… Тьфу… Будь непреклонен, молчалив, неостановимо иди к выбранной цели! Точка… Это рядом с Лакро, вполне позволительно ощущать себя сопляком несмышлёным. Но среди этих… этих… Они должны видеть в тебе Вождя! А ты в улыбки играешься.
- Эль…кто? – удивился Готлиг.
- Где Анхем? – Лазутчик не мигая смотрел в глаза рыцарю, и с лица Готлига словно маску стянули - в чертах лица проступило волчье, хищное выражение.
- Госпожа? Так ты ищешь госпожу Анхем?.. Пойдём. Я покажу тебе её.
Готлиг продолжил подъём по завивающейся лестнице, и Виону только и осталось, что догнать рыцаря и пристроиться рядом. На самый верх подниматься не стали, вышли наружу на одной из площадок, оказавшись на мостике-перешейке, ведущем на бастион крепостной стены. Два скорпиона и три требюшета, расположились на плоской широкой площадке на свежем ночном ветерке, изготовленные отражать возможные нападения врага. Готлиг провёл его мимо, к самому краю стены – к зубцам. Высунувшись меж зубцов, указал куда-то вниз и вдаль: