Отскочив вправо, я нырнул в скалы и остановился у гребня каньона, который предоставил мне укрытие как раз вовремя: над моей головой просвистели две пули. Рана кровоточила и болела. Я чувствовал, как рукав пропитывается кровью, и страшно выругался, когда понял, что они снова достали меня.
Прозвучало несколько выстрелов, и я почувствовал, как конь оседает подо мной. Спрыгнул с седла как раз вовремя: с двух сторон на тропе был слышен стук копыт. Я успел только схватить винтовку и добежать до скал, прежде чем они показались из-за выступа.
Что ж, они неслись навстречу своей беде.
Там их ждал я, лежа на животе посреди высокой травы и скал, справа и слева от меня росли кусты, а в руках был хороший винчестер. Я выпустил в них заряды. Они пришли сами, прося меня об этом, и я стрелял так быстро, как только мог, чтобы ссадить их с коней, затем схватил свои шестизарядник и смял их окончательно.
Двое бросились прочь, причем один упал, и его лошадь убежала, а другой, потеряв поводья, ругался, на чем свет стоит. На его спине расплывалось кровавое пятно. Парень, который лежал на песке, не шевелился.
В единственный миг, который у меня был, я бросился к лошади, вернулся с тремя винтовками и патронами и опрометью кинулся в более глубокое укрытие среди скал, тут же почувствовав, как мимо моего лица пронеслась пуля.
Да, этим ребятам я был очень нужен. Им заплатили гонорар за охоту. Если не хотят потерять хороший заработок, впредь они должны показать, на что способны.
Я сел и огляделся. Место для обороны оказалось не из лучших. Они могли подойти ко мне с двух сторон, имея позиционное преимущество.
Да, меня загнали в угол, как говорится, оставили на реке без весел. Что ж, если придется здесь долго прятаться, отличная компания в пути на тот свет мне обеспечена.
У меня было подозрение, что они не станут подбираться ко мне по склону, а попытаются залезть на гребень, нависший над скалами, где я затаился.
Вывод следовал один: с наступлением темноты надо выбираться отсюда.
Прошел час, затем другой. Солнце жгло изо всех сил, и я с нетерпением ждал, когда на эту сторону скал придет тень. Враги мои больше не предпринимали атак - ждали, когда стемнеет. Они не торопились.
Никто не шевелился. В траве пела цикада. Мой "приятель", появившийся наверху, следил из укрытия за мной: я видел его тень, когда он передвигался. Я осмотрел и перезарядил винтовки и револьверы.
Рана в плече, к счастью, оказалась поверхностной. Кровотечение прекратилось. Во рту у меня пересохло, страшно хотелось пить. Мой мешок с провизией и флягой остался сзади, на лошади. А что, если мне никогда в жизни больше не придется сделать и глотка воды? Эта мысль назойливо вертелась в голове, раздражала и подстегивала. Из западни, в которую меня загнали, виднелась голубая излучина реки. До нее было не больше полумили.
Внезапно пуля ударилась о скалу над моей головой и, отскочив, отвратительно провизжала над ухом. Мне стало не по себе. Это был прием, которым пользовались солдаты, когда воевали с индейцами, прятавшимися в скалах. Выкурить противника из укрытия они не могли, вот и придумали стрелять Б заднюю стену скалы... Отлетевшая рикошетом пуля обладала вполне достаточной убойной силой. Я разговаривал с людьми, которые видели, что творилось после такого обстрела в так называемом укрытии. Я нашел узкую щель между скалами и залез туда. В течение следующего получаса пули и осколки камней сыпались смертоносным градом, и если бы мои противники пришли сюда немедленно, они бы взяли меня голыми руками. Я не смог бы вовремя выбраться, чтобы оказать им сопротивление. Но они этого не знали.
Пыль набилась в глаза, мое тело яростно кололи осколки камней, но пули меня не достали. Я уцелел. А им через некоторое время надоела эта затея. Я выбрался из расщелины и стал изучать путь к реке. Не заметив никого из них, сделал выстрел, чтобы показать, что я жив и все еще здесь.
Стали сгущаться сумерки. Как известно, в горах они быстро переходят в полную темноту. И действительно, скоро на небе начали появляться звезды. "Ну, держитесь, - решил я. - Сейчас мы устроим грандиозное зрелище! Вы думаете, что поймали меня? Как бы не так! Мы еще повоюем".
Судя по стрельбе, внизу расположилась дюжина бойцов, а может, и больше. Я подумал о своих лошадях. Конь, на котором я ехал, упал, а вьючная лошадь убежала - наверное, уже добрый десяток миль отмахала по дороге домой.
Ночной воздух был чист. Когда спустилась ночь, мужчины, видно, собрались у костра и готовили ужин. Как всегда, завязался разговор, и, как бывает в такую пору у реки, каждый звук, каждое слово разносилось далеко. Я чувствовал запах дыма и казалось, что даже различаю аромат жареного мяса и кофе. От этого в желудке поднялась настоящая буря, потому что я ничего не ел с прошлого вечера.
Чем больше я думал о еде, тем больше мне хотелось есть. И умереть с полным желудком мне казалось гораздо приятнее. А что, если спуститься туда, внезапно на них наброситься, открыть стрельбу... Тогда уж точно, у меня будет полный желудок... пищи и свинца.
Как только совсем стемнело, к их бивуаку подъехал всадник. До меня донеслось, как они обменялись приветствиями. Я прислушался. В лесу было так тихо, что я стал различать слова.
- ...адская стрельба, - говорил прибывший. - Не знаю, откуда взялись эти двое, но когда прозвучала их фамилия, они тут же появились.
- Где это было?
- В Соломонвилле. Доди Аллен пришел туда вместе с Пете Рилэндом и Коллинсом. Они вовсе не искали приключений на свою голову, но вы ведь знаете Доди. Только потому, что его дядя крупный скотовод, он думает, что тоже крутой. Или, лучше сказать, думал.
- Он что, погиб?
- Попал в точку. Какая еще неприятность, кроме смерти, могла произойти с этим молокососом?
- А кто зачинщик?
- Доди. Он все начал. С ним были двое крепких парней, и он попер, ничего не остерегаясь. А может, верил, что у него шкура непробиваемая. Как бы то ни было, он заявил, что эти двое выглядят так, словно только что спустились с холмов.
Один парень оглядел его с головы до ног и сказал: "Может быть".
Доди не успокоился и продолжал подначивать: мол, страна наша слишком крепкий орешек для слабаков из Теннесси. Одного уже загнали в горы, и, когда рассветет, на его шее затянут веревку покрепче.
Тут высокий спросил: "Вы все охотитесь за человеком, которого зовут Сэкетт?" И Доди подтвердил, что он за ним охотится. Коллинс толкал его локтем в бок, чтобы заткнулся, но вы знаете этого мальчишку. Он жутко упрям, как самый несносный теленок. А парень сделал шаг назад и произнес: "Перед тобой двое Сэкеттов. Доставай револьвер или предпочитаешь сразу получить пулю в живот?"
Доди не знал, что ему делать. Глупый язык завел его слишком далеко, и он показал всем, что из себя представляет. Он просто стоял на месте, глотая воздух и все больше зеленея.
Рилэнд поспешил замять дело. Но его не стали слушать.
"Вы все охотитесь за Сэкеттами? - спросил высокий. - Что ж, вы нашли двоих. Я Флэган Сэкетт, а это - Галлоуэй". И тут же раздались выстрелы.
- Кого еще убили?
- Всех троих... Они сделали четыре выстрела. Две пули достались Доди.
Наступила тишина. Потом кто-то заговорил вполголоса, и я ничего не смог разобрать.
- А что сказал босс? - Услышал я снова. - Он считал Доди наследником.
- Вы знаете Вэна. Он просто взбесился, услышав об этом. Устроил такое, лучше бы его связали. И Скитер тоже.
- Не хотел бы я оказаться на месте тех Сэкеттов, когда их схватят Скитер и Аллен.
- А я бы не хотел оказаться на месте Скитера. Вы не видели, как работают эти двое.
Все приумолкли. А потом кто-то предложил: