И чего они только на нас напали? Нет, раньше понятно, две невинные девушки так и напрашивались быть схваченными. Но мы уже после второй операции догадались использовать возможности одежды по изменению внешности и сейчас наши лица были скрыты живой тканью, принявщей вид двух бородатых рож, явно бандитских. А грудь прикрывала кожаная кираса с навешанным на нее оружием. Что этим тупым бандитам могло понадобиться от двух наемников? Или самоубится по-другому не могут.
Вариант что нас раскусили, даже не рассматривается, маскировка, пока не снимаешь одежду идеальная. Хотя от нас не воняет потом и прочей дрянью, как от настоящих жалких человечек. Но от каждого из этих нападавших разит за троих, и что-то унюхать они не в состоянии.
Ой, совсем задумалась! Линда уже второму кишки выпустила, а я только и сделала, что стрелу поймала, и вовсе я ничего не ловила! Она сама упала! Никто не видел? Или придется всех убивать? А так тут кроме бандитов и нет ни кого.
Выхватив меч, я стремительно, кинулась на право, в придорожные кусты, слева хозяйничала подруга, и там ловить нечего. Контролировать себя, ёки не использовать, больше того что и так циркулирует в пространство не излучать. Поймать рогатину противника на клинок, пропустить ее мимо, чуть чиркнул по кирасе, но это не страшно. Наклонится, пропуская над головой выпад вилами, второго нападающего, и пока он не успел их отдернуть перерубить, хлестким ударом. Отлично, теперь прижать к телу поцарапавшее амуницию копье, крутнуться вокруг своей оси, оказываясь в непосредственной близости к его обладателю. Молодой парень, со страхом в глазах, жалкий червь не достойный даже оказаться у нас столе, слишком молод и тощ невкусный. Удар меча срубает ему голову, смещаюсь, прикрываясь его трупом от парочки лучников, и пинком отправляю обезглавленное тело в их тесную компанию. Стрелять они пока не могут, а где вилоносец? Удрать решил, не раздумывая, отправляю ему вдогонку меч, и не глядя на и так понятный результат, прыгаю вперед, на еще не поднявшихся лучников. Приземляюсь коленом на грудь первому, и тут же бью кулаком в висок второму, раз, второй, третий удар был уже развлекательный, щепотью пальцев в глаз, бой уже закончился, и с другой стороны дороги шум стих, так что можно и развлечься. Вырвав глазное яблоко, у завывшего от боли лучника, я с наслаждением закинула его в рот. Люблю голубые, такие чистые наивные. Ум, а у этого что? Карие? Тьфу, еле успела спрыгнуть с мерзкого зассанца, вот бы Линда надо мной поиздевалась, если бы этот гаденышь сумел меня испачкать. Подобрав с земли одну из стрел с наслаждением всадила ее этому нахалу в зад. Вот теперь у меня кричат на два голоса.
— Керна! Что они у тебя там шумят? Или голубоглазого нашла? Если что я тут одного нашла. — Прокричала моя напарница, ведя ко мне паренька лет семнадцати, действительно голубоглазого.
— Вижу тебе попался более вкусный, а то у меня сплошные дети, и четырнадцати нет.
— Да не у меня тоже, — ответила подруга, пихнув своего пленника вперед, от чего он упал на моих недобитых лучников и, рассмотрев безглазую физиономию начал блевать. — Этот самый старший был. Перекусим и дальше в путь?
— Да можно и задержаться, немного. — Согласилась я.
Спустя пару дней мы вышли на след воительницы, и нагоняли незадачливую дурочку, даже не подозревающую, что за ней ведется охота. Выследить воительницу в заданном районе не трудно, если она не скрывает свое присутствие, то вообще элементарно, а если даже и скрывает, то посети пару деревень и спроси, когда там была воительница и куда пошла, и непременно найдешь.
Захватить воительницу, способную в одиночку вырезать целый город, минут за двадцать, если, конечно, преодолеет вбитое в организации воспитание. Нет ничего проще. Эта процедура повторялась раз от раза, на каждом задании.
Принять свой естественный внешний вид, хорошенько замаскировать ёки, и встретиться с воительницей на малолюдной улочке города. Именно города, лучше всего после того как она его зачистит от йома. Тогда воительницы становятся совершенно расслабленными, и на попавшуюся, на пути девушку, не обращают внимания, пока она не уколет их небольшой иголочкой, смазанной препаратом. И даже потом они не спешат смотреть на простых, по их мнению людей, а этот укол чаще всего вообще не замечают, из-за своего повышенного болевого порога.