Подпольные радиостанции имели в основном вид ламповых приставок к радиоприемнику, магнитофону или усилителю, к которым на вход присоединялся микрофон. К самой приставке подключалась наружная антенна и заземление. Каждый радиолюбитель-пират, владелец подпольной радиостанции, имел один или несколько позывных для установления радиосвязи, дальность которой составляла от нескольких до десятков километров, чего было вполне достаточно для сносного "радиобслуживания" всего района. Позывные выбирались простые и звучные: "Ураган", "Диспетчер", "Дельфин", "Капитан", "Кардинал" и т.п.
Установив связь с коллегами и убедившись в хорошем прохождении сигнала, оператор подпольной радиостанции переходил в режим "дискжокея" и начинал крутить модные пластинки или магнитофонные записи, периодически посылая в эфир приветствия, посвящения и поздравления собственным приятелям, девчонкам и "всем, кто меня сейчас слушает". Некоторые талантливые смельчаки, такие как мой приятель с русской школы Серега, владелец радиостанции "Ураган", даже выступали в эфире с сольными концертами для собственного голоса и гитары!
И хотя за "радиопиратство и радиохулиганство" в советское время полагалась уголовная статья, это мало кого из храбрецов волновало, потому что они были твёрдо уверены в том, что их технокультурная деятельность приносит недостающее эстетическое наслаждение всем слушателям, если, конечно, не сопровождается при этом нецензурными выражениями и сальными комментариями "ведущих".
Многие ребята мечтали стать радиолюбителями, особенно радиопиратами, но не всем это удавалось, потому что нужно было достаточно хорошо знать физику, в частности электротехнику, электронику, теорию радиосвязи, уметь паять, быть усидчивым ну и много чего другого ещё. Не удивительно, что основная масса мальчишек предпочитала взамен всей этой "нудности" лишний раз сыграть в футбол, съездить на рыбалку, повозиться с мопедом или велосипедом.
Меня же к радиоделу, а в общем- к электронике, впоследствии ставшей лейтмотивом всей моей жизни, привело одно ключевое событие, едва не ставшее последним в моей пятилетней биографии.
Всё началось с новенькой радиолы "Рекорд", которую в один прекрасный день принёс в дом отец, любитель игры на баяне и большой поклонник русской песни. Поскольку мебели в нашем новом доме было недостаточно, отец поначалу разместил радиолу в углу на самодельном табурете, строго-настрого запретив мне к ней подходить. Дом наполнился музыкой и весельем, хотелось жить и вот так же красиво петь и играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, как это виртуозно делали артисты на грампластинке.
Конечно, я всегда слушался отца... пока он находился в комнате. Но стоило ему выйти из дому, как я тут же оказывался возле "чудо-ящика", заводил пластинку, особенно мне нравилась песня "Ах, Самара-городок", и заворожено слушал, тщетно пытаясь разобраться, как же это на таком тонком черном диске помещается звонкоголосая певица со всем своим хором и оркестром? Я притормаживал рукой диск проигрывателя, перекидывал звукосниматель на другие дорожки, включал разные скорости воспроизведения, заливаясь смехом от потехи с того, как менялся голос на пластинке. От моего вмешательства женский голос переходил то на протяжный мужской бас, то на быстрый лепет сказочных гномов, превращаясь в потешный овечий хор...