Рита Александровна, с коротким вздохом повернулась к доске и стала похожа уже не на какого-то там Дон Кихота, а на умиротворённого мифического циклопа с огромным закрытым глазом на лбу. Я тут же принялся рассматривать собственные ботинки, не зная куда бы подевать при этом свои мерзкие "кинетические" руки.
-Ну что ж, Чернецкий, неплохо,- рассмотрев мои формулы и рисунок,
подытожила Рита Александровна.- Следует отметить, что из класса эту задачу правильно решили только два ученика - Чернецкий и Кондратюк! Молодцы, ребята!
Садись на место... Отлично!
Я скромно пробираюсь на своё место вялыми ногами с пропавшей два дня назад "кинетической энергией", а раскрасневшемуся Витьку, который мне уже должен, притом в одностороннем порядке, новую заднюю втулку, переднее крыло и пару шплинтов на каретку для моего велосипеда, исподтишка показываю свой бледный кулак.
МАННАЯ КАША НА МОЛОКЕ
С детства я не любил молока, в особенности противную пенку с него, и манную кашу. Даже под страхом, что мне-де никогда не вырасти, я стойко противился этим продуктам. Страх навязывался сердобольными родителями, исполнительными детсадовскими воспитателями и даже учительницами школьных "продлёнок"! Непонятно только зачем они всё это делали, ведь давно научно доказано, что есть люди, которым, противопоказан, к примеру, коровий молочный белок. Организм этих людей почему-то считает его недружественным инородным телом и всячески старается от него избавится, прибегая к самым разным уловкам.
Мой организм, которому едва исполнилось четыре года, уже давно влился в ряды "немолочных и неманных", впрочем, как и организм Танечки, моей ровесницы и соратнице в борьбе с молоком и манной кашей. И вот как-то сидим мы с Танечкой за одним обеденным столиком в детском саду и отважно "боремся" с манной кашей, сваренной на молоке! На стороне этого ненавистного нам продукта тоже двое - воспитательница и нянечка. Все остальные дети уже давно поели и резвятся себе во дворе, а мы...
Воспитательница была строгой и бесцеремонной женщиной с огромными красными руками, которая не любила дважды повторять. Быстро сообразив, что нас с Танечкой никакими словами невозможно упросить освободить тарелки от каши, воспитательница тут же отвесила нам поровну серию мощных и болезненных подзатыльников. Мы взревели в один голос, но дело поедания этой гадости с места всё же не сдвинулось. Тогда воспитательница, приказав няне удерживать по очереди наши руки и тщедушные тельца, принялась с помощью зубодробительной ложки собственноручно скармливать нам противный продукт, ставшийся для нас уже попросту ненавистным. Но не тут то было! Мы с Танечкой ревели носом, сомкнув губы и сцепив судорожно зубы, но стояли насмерть. Если воспитательнице и удавалось хоть что-то просунуть нам в рты, мы тут же всё выплёвывали обратно, иногда удачно попадая ей в лицо, искаженное брезгливыми гримасами...Умаявшись с нами и поручив продолжать кормёжку нянечке, усталая и озлобленная воспитательница ушла несолоно хлебавши.
Наша няня жила по соседству с детсадом в собственном частном доме и разводила свиней. Те, конечно, никогда не отказывались от манной каши и различных помоев, которые им доставались из детсада. Поэтому, даже не пытаясь честно исполнить поручение, нянечка соскребла с наших тарелок злополучную кашу в своё огромное помойное ведро, где в остатках супа и компота плавали разбухшие кусочки хлеба, и отпустила нас восвояси.