Немного выводят его слова, но я стараюсь не заводиться. Забрасываю тетради в рюкзак и встаю из-за парты.
-Скорее это меня повысили.
-Че, правда?
Ромка ржет, а хотя уже нет – я отвесил ему подзатыльник.
-За что?
Вот так, потирай свою бестолковую головушку.
-Это друг, для профилактики.
Но я сегодня добрый, поэтому закидываю свою руку Ромке на плечи, целую в пострадавшую макушку, шокируя его, народ, да и себя, кстати, тоже и толкаю к выходу из аудитории.
В нашей группе полно народу, с половиной из коих я почти не знаком. Могу запросто пройти мимо на улице и не узнать. Странно, что начал думать об этом сейчас.
Я в последнее время вообще стал странным – добрым и мягкосердечным.
-Макс, не пугай меня так, ладно?
-Ты о чем?
-Ты постоянно улыбаешься. Либо с головой проблемы, либо влюбился. Что, на мой взгляд одно и тоже. Даже мама заметила, как ты повеселел. Забыл сказать, что сегодня твоя очередь пылесосить.
Забыл сказать! Я живу у Ромки и его родителей с того «памятного» дня и дома пока еще не был. Деньги у меня есть, а от гостиницы или институтской общаги меня отговорил Роман. Все же хорошим парнем он оказался. Как только верну себе компанию матери, устрою его к себе на работу. Ромка, сам, скорее всего не доучится, а без образования работу получить сложно. Вот и возьму его под свою опеку, вряд ли кто вытерпит такого охламона долго.
-Макс, ты снова это делал.
-Что?
Друг начинает корчить рожи, изображая меня в виде влюбленного идиота. Влюбленный? Да! Идиот? Ну уж точно не потому, что влюблен в Ксюшу. Идиот, если только надеюсь, что все у нас будет гладко.
***
-Останови на углу, пожалуйста. Нужно купить пирожки к чаю.
-Хорошо.
На улице моросит дождь, я в тонкой куртке, а Ксюша без зонта. Простуда – встречай нас.
-Говори, что купить я быстро сбегаю в магазин. Рыцарь я или нет?
На меня смотрят лукавые голубые глаза с прищуром на маленьком личике. Сдерживаюсь от попытки поцеловать свою девушку и открываю дверь.
-Жду инструкций, леди.
Давай, Ксюша, говори, что купить и я сваливаю из тачки, пока вновь не начал тебя целовать. Точно издеваясь над моей и без того хиленькой силой воли, Ксюша наклоняется ко мне.
-Пойдем вместе.
Спрашивает или приказывает? Без разницы – я согласен. Больше был бы рад остаться с ней наедине, но…
-Выберешь себе вкусный пирожок.
Ах, да – пирожки.
Идем и покупаем десятка два пирогов с разной начинкой. Не получится все съесть, так принесу Ромке.
-Дальше пешком, покажу тебе какие клены у меня самые любимые. Я собираю некоторые листочки и ставлю в вазу, смотрю на букет и вспоминаю осень.
-Всегда думал, что осень самая грустная пора года. Обычно все хандрят, капризничают и болеют.
На последнем слове я чихнул.
-Будь здоров.
-Спасибо.
Мы отошли совсем немного от машины, когда Ксюша заметила:
-Ты не любишь дождь.
Не вопрос – утверждение.
-Пойман с поличным, но готов исправиться.
Беру ее за руку и тяну за собой, сам иду спиной вперед. Отчего-то мысли, что разговор она затеяла серьезный.
-Я считаю, что осенью люди как бы перерождаются. Не все, но многие. Например - ты.
-Правда?
-Да. Сегодня я часто видела, как твои глаза оживают. Обычно у тебя просто дежурный взгляд типа: «Да, я снизошел до общения с вами, простыми смертными» или вот: «Какого черта все от меня хотят?». Еще есть «Отвалите все от меня, мне ни кто не нужен».
Зачем она все это говорит и при этом мило улыбается?
Мы остановились у скамейки с лежащей на ней шахматной доской. Партия разыграна – побеждают белые, рядом две глиняные кружки.
-Милая, я каждый день жду тебя.
Из подъезда вышел старик чуть выше среднего роста в черной осенней куртке, а в руке держит зонт.
Ксюша уже бежит к нему и обнимая подставляет щеку для поцелуя. После ее последних замечаний, мое настроение резко падает. Отчего -то чувствую себя виноватым. Знать бы в чем.