«Приходил молодой человек, интересовался здоровьем Ксении. Проверь на алиби Белова.»
Отправляю и чувствую, как мои пальцы сжимают.
На родном лице дрогнули черные ресницы, лоб чуть наморщился и с бледных потрескавшихся губ слетел стон.
Левая рука моей девочки очень медленно приподнялась над кроватью и тяжело опустилась на марлевую повязку скрывающую шов.
-Тих-тих-тихо. Все хорошо, на надо трогать.
-Макс…Ма…
Я слушал шепот, не больше. Но как же я был этому рад.
-Я здесь, все нормально. Молчи пока, отдыхай.
-Голова болит, очень сильно.
-Понимаю. Подожди я вызову врача.
Тянусь к кнопке вызова и нажимаю.
-Болит, болит.
-Чшш, сейчас все пройдет.
В палату вбежала медсестра и принялась мерить давление. Подкатила ближе капельницу и вышла.
Вернулась с доктором и стала готовить уколы.
-Ну, как наша больная?
Врач достал из кармана фонарик и приоткрывая веки Ксюши стал проверять зрачки.
-Здесь норма, а как у нас с тем, что бы проснуться?
-Она только говорила, что голова сильно болит.
-Да? Ну, в такой ситуации у любого голова заболит. Ладно, я прописал обезболивающее, и глюкозку. Будут изменения - зовите.
И доктор отошел от кровати.
-А изменения у нас есть.
У двери стояла женщина-врач и держала в руках карту с историей болезни.
-Обезболивающее придется поменять или совсем отменить, как и повторный снимок головы.
-Почему?
Обеспокоенный ее словами я встал со стула и переводил взгляд с одного врача на другого.
-Девушка беременна. Срок не большой, но рисковать не будем. То, что она не потеряла ребенка, учитывая и эмоциональный стресс и наркоз и сильную боль - это уже чудо. Вам и вашему малышу очень повезло. Поздравляю.
-Спасибо.
-Вы знали, что ваша девушка беременна?
Только мотаю головой.
-Я так и думала. Еще раз мои поздравления и, Константин Игнатьевич, нас ждут в операционной. А вы, если что, ни каких стрессов и постельный режим. Хотя бы неделю. Это я про постельный режим, а стресс исключить категорически.
Они уходят оставляя меня в более чем шоковом состоянии. Ребенок? Наш? Мой? Кругами бегаю по палате переваривая новость столь неожиданную для меня. Нет, я мечтал о наших детях, но вот так скоро? Хотя какая разница когда? И пусть так получилось, что мы станем родителями в двадцать с небольшим, зато когда будут внуки мы будем еще молодые.
Ай-ай. О чем только думаю?
-Ксюш, милая, открой глаза, поговори со мной, а то я рискую сойти с ума.
Сажусь на пол рядом с кроватью и целую ее руку. Она меня не слышит и не может ответить, но я не перестаю говорить.
-Я соскучился по тебе, милая. Не виделся с тобой целую вечность. Прилетел, как только смог, а тут такое. Прости, что не смог уберечь тебя и нашего малыша.
Тихонько перекладываю свою руку на то место, где по моему должен расти наш ребенок и с трепетом прижимаю раскрытую ладонь.
-Я люблю тебя. Просыпайся..
Целую ее раскрытую ладонь пряча набежавшие от счастья и восторга слезы.
-Я тоже тебя люблю.
Шепот и ее рука ложится поверх моей на ее животе.
Верить боюсь, смотрю вверх, где на подушке с закрытыми глазами лежит любимая.
-А я сильнее.
-Это хорошо.
Кажется, я сейчас вновь расплачусь.
-Ксюш?
-М-м?
-Я дурак и плакса.
-Мг-ага.
Смешивая смех и слезы, сплетаю наши пальцы на ее животе. Сжимаю и все ни как не могу поверить в «Услышанное».
Часть 11.
Ксюша.
Сплошной туман и небывалое чувство полета – это все, что я ощущаю. Еще отголоски моей головной боли, которая постепенно затихает освобождая меня из своего плена. Веки очень тяжелые и открыть глаза не возможно. Как бы я не старалась у меня ничего не получается.
Я в своем привычном вакууме, где пробыла столько лет, только к глухоте добавилась темнота. Кажется, что я проснулась, но в то же время не могу понять от чего не открываются глаза. Сил нет, не чувствую своего тела. Стараюсь думать и что-то вспомнить, но не могу. Страшно. Чье то прикосновение к моей руке, но пошевелиться и оттолкнуть сложно. Сжимают мою ладонь, целуют и гладят. Все понимаю, а сделать что-то не могу.
Разные эмоции накатывают волна за волной и от них, возвращается боль. Шум в голове становиться не выносимым. Хочу зажать голову руками, что бы хоть как то ее успокоить, словно во сне поднимаю руку и прикладываю к больному месту.
-Больно. Болит, сильно.
Нежное поглаживание по плечу и голос. Так часто представляемый мной в воображении голос, он принадлежал Максиму.