– Ну что, сестренка! – кричу я яростно и злобно. – Хочешь еще любви?
– Убийца! – шепчут ее губы.
– Убийца! – смотря мне в глаза, шепчет старшая Клеопатра.
– Убийца! – подхватывает старший Птолемей.
– Убийца! – поддакивает младший Птолемей.
Александр улыбается.
– Даже жаль, что я не могу присоединиться к своим сестрам и братьям. Как это ты не успела убить меня?
– Ты все правильно сделала, дочка, – слышу я ласковый голос отца. – У царя нет родных. Есть только слуги и враги.
Мраморные стены зала оплетают ядовитые цветы. Из головы Арсинои выползают змеи. Они расползаются по столу, падают на пол, оплетают мои ноги, заползают в мое сердце.
В моей руке снова меч. Я взмахиваю им. И головы летят одна за другой. Рука дрогнула лишь раз – когда мои глаза встретились с глазами матери. В следующее мгновение ее глаза закрылись. Нет пощады предателям!
Я тяжело дышу. Меч выпадает из рук. Я вся в крови. Руки, платье…
Трупы вспыхивают огнем. Через мгновение зал охватывает пламя.
Я медленно выхожу в галерею.
Теперь все кончено.
Наконец-то я одна.
В день восемнадцатилетия Клеопатры Птолемей назначил ее своей соправительницей.
В льняном платье, расшитом золотом и аппликациями, в тяжелом жемчужном ожерелье, в золотых браслетах на руках и ногах, Клеопатра восседала рядом с отцом, принимая участие в государственных советах. С особым удовольствием она входила в новую для себя роль, вникая во все сферы жизни страны. Многое ей не нравилось, например то, что активное участие в государственных делах и сборах налогов принимал чужеземец – римлянин Рабирий Постум. Ее не устраивало, что в Египте вспыхивали кратковременные восстания, вызванные присутствием римлян и откровенным грабежом с их стороны. Мягко и деликатно она пыталась втолковать отцу, что, если сегодня они ничего не предпримут, завтра Египет станет римской провинцией. Но Птолемей был уже настолько болен, что путал явь со сном, а порой даже не узнавал свою собственную дочь. Было понятно: нужно ждать. Лишь после его кончины она могла приступить к самостоятельной политике.
В ту ночь ее разбудила Мути.
– Госпожа, госпожа…
– Что такое? – Спросонья Клеопатра не могла понять, что сейчас: раннее утро или глубокая ночь.
– Повелитель зовет вас к себе.
Быстро одевшись и подобрав волосы черепашьей заколкой, сохранившейся у нее с детства, Клеопатра поспешила в отцовские покои. Сердце гулко стучало в груди. «Неужели? Неужели?» – вертелась назойливая мысль в голове.
Птолемей был очень плох.
– Он умирает, – тихо прошептал ей новый придворный лекарь Олимпа.
– Оставь нас.
Как только Олимпа вышел, Клеопатра подошла к ложу отца. От волнения дрожали руки.
– Отец, я пришла.
– А? А-а-а… – Птолемей закашлял. – Помоги мне…
Клеопатра поддержала его, подложив под спину еще одну подушку. Немного отдышавшись, он снял с груди цепочку с маленьким ключом.
– Подойди к стене и слегка потяни светильник на себя.
Клеопатра послушно сделала все, что он сказал. Раздался щелчок, в стене открылось небольшое отверстие. Усмехнувшись, Клеопатра вытащила ларец. Это был личный тайник египетского царя. И в своих руках она сейчас держала сердце Птолемея.
– Мне открыть ларец?
– Да. И принеси сюда.
Как жаль… А ей так хотелось просмотреть переписку, указы, доносы…
Птолемей долго перебирал бумаги. Клеопатра сидела на табуретке возле него и терпеливо ждала. В эту глубокую беззвучную весеннюю ночь решалась ее судьба.
– А, вот нашел, – наконец-то отозвался Птолемей. – Это план храма, где лежат сокровища фараонов.
Клеопатра осторожно взяла папирус. От волнения пересохло в горле. Все, что с этого мгновения происходило, стало едва ли не важнейшими событиями в ее жизни. В папирусе содержался список сокровищ, накопленных за тысячелетия древними царями, – золото, серебро, драгоценные камни, браслеты, подвески, слоновая кость, мебель из редких и дорогих пород дерева… Клеопатра ахнула. Это были несметные богатства! На эти сокровища она могла бы купить весь Рим!
Посмотрев на Птолемея, Клеопатра прошептала:
– Я обещаю тебе, отец, что ничего из этого списка римлянам не достанется.
Птолемей кивнул.
– А это мое завещание.
Клеопатра быстро его просмотрела, и чем дальше она читала, тем плотнее сжимались ее губы. Своими преемниками на троне он назначал ее и старшего Птолемея. Согласно древним традициям, они должны пожениться и только после этого официально становились царем и царицей. Это был ожидаемый ход, и Клеопатра была к нему готова. Но вот следующие строчки поразили ее в самое сердце. Исполнителем своей воли отец назначал римский сенат, его заботам он поручал свою семью и Египет.