В следующем письме Антоний писал ей непринуждённо, что ему всё-таки придётся съездить в Рим. И он действительно имел для этой поездки важную причину: в Риме умерла его жена Фульвия. Он писал, что уладит имущественные дела, кое о чём договорится с Октавианом и тотчас вернётся к ней в Александрию. Он серьёзно писал, что хочет взять в Александрию одного из своих сыновей... «...чтобы мальчик получил отличное греческое образование, какое возможно получить лишь под руководством учёных из Мусейона!..» Она отвечала, что охотно примет его сына в Александрии... Но ответа уже не получила. Он внезапно оборвал переписку. Потом пришло сообщение, уже по дипломатическим каналам, о том, что прежде чем ехать в Рим, Антоний, Октавиан и Лепид встретились в Брундизии, где и выработано было соглашение о разделе власти между триумвирами. Западные владения Рима отходили Цезарю Октавиану, Лепид получал Африку, Антоний — восточные провинции, правление Италией оставалось в совместном ведении Октавиана и Антония. Маргарита устала от беременности, была больна и раздражена своей телесной слабостью. Она узнала, что Антоний всё-таки добился исполнения своего заветного желания. Восток формально принадлежит ему. Фактически же этот Восток ещё надо завоевать! И она понимала хрупкость, даже иллюзорность этого соглашения. Совершенно было ясно, что этим троим тесно на том пространстве власти, которое уделено им историей! Впрочем, и не троим, а тогда ещё четверым, потому что Секст Помпей был устранён позднее!..
Маргарита не понимала, почему Антоний не написал ей о своём успехе. Что могло скрываться за его молчанием? Но ведь из Рима он должен будет написать! Он должен будет уведомить её о том, что покончил со своими римскими делами и собирается в Александрию, назад, к ней!.. Или она напрасно надеется? Напрасно убеждает себя?..
Потом пришли новые вести, ещё более любопытные, чем прежние! И она поняла, почему молчит Антоний. Он, как большинство мужчин в отношениях с женщинами, конечно же, не любил оправдываться. А ему уже приходилось оправдываться перед ней. А теперь он был далеко от неё и мог избежать оправданий с такою лёгкостью, просто-напросто прекратив писать ей письма! А вести были вот какие: в Риме умерла не только Фульвия, умер и ещё один человек, зять Октавиана Гай Клавдий Марцелл. Он оставил вдовой с тремя детьми, двумя маленькими дочерьми и старшим сыном, сестру Цезаря Октавиана, едва тридцатилетнюю Октавию, строгую мать семейства, молчаливую на людях, тщательно ведущую хозяйство, неулыбчивую. Она укладывала свои густые волнистые волосы узлом на затылке и валиком надо лбом, этот валик придавал ей какой-то странно пошловатый вид, наводил на мысль о туповатости и недалёкости ума Октавии. На самом деле она вовсе не была глупа. Конечно, её нельзя было назвать образованной, но она была очень прямодушна, очень честна, идеальная римлянка. И было ясно, что она не будет вдоветь долго. В Риме женщины не вдовели долго. А такая замечательная женщина, созданная для счастливого бытия верной жены и внимательной матери, такая женщина должна была очень скоро вступить во второй брак. И брат поспешил устроить её второй брак. Он очень хотел бы развязаться окончательно с этой нелепой системой триумвирата! Но как было с ней покончить? Покамест ни о каком конце и речи не могло быть. Покамест надо было каким-то образом ладить со всеми, и с Антонием, и с Лепидом, и даже с Секстом Помпеем! Отношения Антония и Клеопатры волновали Октавиана. Было известно, что царица Египта ждёт ребёнка и не скрывает, что беременна от Антония. Октавиан полагал Антония безответственным субъектом. Мужской разговор, вполне дружеский, за чашкой вина, ни в чём Октавиана не убедил! Антоний похохатывал и уверял, что, мол, у него этаких Клеопатр, этаких коронованных шлюх столько!.. Все эти неверные жёны восточных царьков!.. И чтобы Марк Антоний, триумвир, друг Цезаря Октавиана!.. И чтобы Марк Антоний ради какой-то брюхатой бабы изменил Риму?! Никогда!.. И пил чашку за чашкой... Но, разумеется, эта болтовня не убедила Октавиана. Он знал, что Антоний отнюдь не лжёт. Антоний никогда, в сущности, не лжёт. Он всегда честен, он просто-напросто непоследователен, и его непоследовательность всегда чрезвычайно естественна. Он сам не замечает, с какою лёгкостью переменяются его мысли и чувства. Но именно с таким Антонием надо было ладить. Надо было даже и жертвовать! И Октавиан даже и понимал, что предстоит совершенно напрасная жертва. Срок траура Октавии ещё не истёк, но Октавиан уже надавил на довольно-таки послушный сенат и тотчас было принято постановление разрешить Октавии, вдове Марцелла, вступить в новый брак. И брак был заключён. И снова Антоний преподнёс и Октавиану, и Клеопатре, и даже и Октавии сюрприз своего рода! Напрасно Октавиан сожалел о судьбе сестры. Напрасно Клеопатра в далёкой Александрии говорила себе настойчиво, что новый брак Антония — всего лишь очередной ход в большой политической игре. Напрасно Октавия, строгая и сосредоточенная, готовилась терпеливо к страданиям в новом браке, первый её брак был спокойным браком, спокойным союзом римлянина и римлянки... И вот напрасно, напрасно, и напрасно!.. Октавиан решился устроить этот обречённый, по его мнению, брак, чтобы хоть как-то привязать Антония, потому что покончить с ним сейчас, вот сейчас, нельзя было!.. И вдруг... Октавиан, сам себе почти не веря, всё же начинает предполагать, что ему удалось, если не связать, то хотя бы нейтрализовать Антония!.. Клеопатра в Александрии впадает в отчаяние, но молчит, беременная и гордая. Октавия, честная прямодушная Октавия, пребывает в полной растерянности. Октавия потрясена. Более того, Октавия счастлива. Собственно, двое счастливы. Октавия и Антоний. Антоний азартно полюбил сестру Октавиана. Антонию она представляется чистой и прекрасной, в отличие от грязной Клеопатры с её сомнительной репутацией! Антоний азартно покорил Октавию, она полюбила. О Клеопатре, о её беременности он не то чтобы забыл, он просто-напросто перестал думать о ней, то есть о беременной Клеопатре. Разве он был виноват перед ней? Разве она была чистой, искренней, правдивой? Нет и нет. Да она ведь непорядочная женщина, она развратная женщина! И наконец, он римлянин, он хочет вернуться к истокам, он имеет право вернуться к истокам!.. Тем более, что Октавия уже в положении! Это он умеет! Возврат к истокам, рождение нового поколения римлян. Надо растить новых детей, надо готовиться к сбору нового урожая!..