Но на этот раз Клеопатре не пришлось бежать из дома, гонимой толпой, ее спасло прославленное красноречие Цезаря. Выйдя со спокойным видом к толпе, он театральным жестом достал завещание Птолемея XII, несомненно, найденное с помощью Клеопатры предыдущей ночью. По-гречески, без запинки он зачитал содержание, из которого следовало, что брат и сестра должны править вместе, и Авлет просил Рим быть гарантом, его воля будет исполнена, а он, Цезарь, как римский консул, намерен выполнить волю покойного царя.
В качестве арбитра семейного спора Цезарь объявил, что брат и сестра будут совместно править Египтом, и, более того, руководствуясь своим решением, заверил общественность, что двое других детей — младший Птолемей и Арсиноя — будут совместными правителями Кипра. Хотя Рим лишь десятью годами ранее завладел островом, Цезарь сейчас возвращал его Птолемеям. Эта уступка вызвала взрыв негодования в Риме, но позволила выиграть время и заложить основу власти в городе. Этот шаг также показал Клеопатре, как можно по указанию одного человека быстро вернуть бывшие птолемеевские территории.
Хотя Птолемея XIII и Потина вовсе не устраивало такое решение династического вопроса Цезарем, общественность осталась довольна. Была устроена грандиозная церемония по случаю восстановления монархии и создания формального союза между Клеопатрой VII и Птолемеем XIII как соправителями и предположительно будущими мужем и женой в соответствии с трехсотлетней птолемеевской традицией. Документальные свидетельства отсутствуют, но в этом нет ничего удивительного, ибо, хотя у Птолемеев брачные контракты действительно существовали, не было надобности проводить религиозную церемонию ради легализации египетского брака. Для этого даже не обязательно было жить вместе. Как отмечалось в одном тексте II века до н. э., «мне достаточно сесть рядом с Таной, чтобы она стала моей женой»[203]. Присутствие Птолемея XIII на праздновании ограничилось лишь тем, что он просто сидел вместе с Клеопатрой. Хотя он, его младший брат Птолемей и их сестра Арсиноя формально были признаны Римом монархами, все трое понимали, что власть принадлежит их презренной сестре и ее новому другу Цезарю, партнерам во всех смыслах слова.
Итак, Клеопатра снова начала царствовать и главенствовать на церемониях, проводившихся во дворце. Расширявшийся при каждом поколении монархов за триста лет со времени основания города Александром, дворец Авлета и его преемников стал известен во всем мире легендарным великолепием. Вокруг дворца раскинулись широкие площадки с колоннадами, украшенными полутораметровыми сфинксами из гранита и диорита, имевшими черты лица Авлета; окна из полупрозрачного стекла выходили в сторону моря, и шум прибоя разносился по просторным залам.
Пиршество происходило под зорким взглядом двух золотых орлов птолемеевского дома. Они восседали на самой высокой части крыши, поддерживаемой агатовыми колоннами,
Сверкающий белый камень доставлялся с территории современной Турции, зеленый с белыми прожилками мрамор — с Пиренеев, желто-белый — из Западной Галлии и по крайней мере две разновидности — из Греции. Мраморные и алебастровые плиты покрывали пол, и хотя стояло прохладное лето, римлянам приходилось проявлять особую осторожность, потому что их подбитая гвоздями форменная обувь абсолютно не годилась для такой поверхности, и случалось, что при несении службы, поскользнувшись, они падали[205]. Из арабского оникса, афганской ляпис-лазури, бирюзы, привезенной с Синая, и нового модного пурпурного порфира из египетской пустыни на полу были выложены мозаичные картины в македонском стиле на мифологические и бытовые сюжеты, например с изображением небольшого терьера в красном ошейнике, сидящего перед опрокинутым кувшином с вином. Мраморные стены сверкали инкрустацией из драгоценных камней, золотыми листьями и вкраплениями цветного стекла. На стенах, выкрашенных киноварью, были тщательно выписаны городские пейзажи и парки, перемежавшиеся с панелями из слоновой кости и дверями, декорированными панцирями индийских черепах, усыпанными сверкающими зелеными изумрудами. Великолепие внутреннего убранства дополняли фамильные портреты, украшенные драгоценными камнями скульптуры членов царской семьи и богов из мрамора и бронзы, соседствовавшие с предметами старины фараоновского периода.
203
См.:
205
О случаях падения солдат из-за того, что их обувь была подбита острыми гвоздями, см.: