— Но мы все же не с пустыми руками, — возразила я. — Габриэль Тоскано.
Джастин поморщился:
— Он заскочил на минутку и сразу вышел с пакетом еды. Не думаю, что это подозрительно.
— Он был там и ни разу не сказал мне об этом, а ведь мы работали вместе почти целую неделю.
— И что?
Как он может защищать Габриэля! Я решилась и привела главный довод:
— У него татуировка на плече.
Джастин изменился в лице — видимо, представил ситуацию, заставившую Габриэля снять передо мной рубашку.
— Это имя — Виктория, — закончила я.
Джастин заморгал.
— Ну, может быть… я думаю, что-то другое… Я не знаю.
В дверь тихо постучали. Пока Джастин отпирал, я вынула кассету и спрятала ее за спиной. К счастью, это был Спеллмен-старший.
Мэр закрыл за собой дверь и сразу же повернулся ко мне:
— Перри отпустили.
— Ох… — Я опустилась на стул.
Он продолжил:
— Оружия не нашли. Мотива убийства нет. Единственное, что Перри был с жертвой, но твой брат сам это признал. Кража пленки была глупостью, они не могут держать за это под арестом.
— Отлично, — улыбнулся Джастин.
— Но Перри должен оставаться в городе, — продолжил мэр. — Подозрений с него пока не снимают. Будут продолжать копать дальше. Против него, замечу.
— Это нормально, — сказала я, поднимаясь. — И они ничего не найдут, потому что мой брат невиновен! — Я замолчала, глядя на них обоих. — Я должна поблагодарить вас.
— Не нас, а адвоката, — снова улыбнулся Джастин.
Я отдала кассету его отцу и снова рассыпалась в благодарностях. Спеллмен ушел возвращать ее в полицию.
— Ну, что теперь? — спросил Джастин.
— Теперь мне надо выяснить, что же происходило в «Ямми» в тот вечер.
И я уже точно знала, кто поможет мне.
Солнце почти уже село. Я возвращалась домой, с наслаждением вдыхая влажный воздух. Мне до чертиков хотелось есть, и я устала, но голова была ясная. Сколько событий — и каких разных! Проснулись мои чувства к Джастину. Габриэль мог оказаться убийцей… или сыном убийцы. Перри освободили, хотя он все еще находился под подозрением у полиции. Мне не терпелось встретиться с ним, и я никак не могла решить, что следует сделать в первую очередь: обнять его или дать хорошую затрещину.
Но до этого я должна была кое-что сделать. Вытащив из кармана мобильный, я на ходу набрала номер.
Через несколько гудков мне ответил Стивен.
— Привет, это Клэр Ферн.
— Привет. Что случилось?
— Я звоню, чтобы извиниться перед тобой.
Молчание.
— За что?
— За то, что не пришла на встречу с вашим адвокатом. Ты не поверишь, кто-то проколол шину на маминой машине. Но все-таки спасибо, что предложил нам помощь. Ты можешь поужинать со мной завтра вечером?
— Я? — Стивен, безусловно, был ошеломлен моим предложением.
— Я думаю, теперь мы не враги, — продолжила я. — И потом, это не свидание. Просто один друг благодарит другого.
— Конечно, — сказал он наконец. — Ты здорово придумала.
Голос его звучал искренне, даже с некоторым восторгом.
Я почувствовала легкий укол совести за то, что лгу и собираюсь использовать этого парня, однако мне нужно было получить ответы на кое-какие вопросы.
Глава двадцать вторая
Бизнес-календарь семейства Ферн на следующий день был пуст. Большая редкость для такого месяца, как июль, но к тому все и шло. Настал понедельник, День независимости был позади. И уж конечно, «здесь живет убийца» — не лучшая реклама для нас.
Мама занялась уборкой. Она была счастлива, что Перри снова дома. Но наши тревоги пока еще не ушли в прошлое. Поэтому мама яростно отскабливала дом, чего не делала уже давно.
Весь день я провела с Перри, безуспешно пытаясь подбодрить его. Его развратное поведение было отвратительным, но Перри-развратник — это все же лучше, чем Перри в депрессии. Сидеть с ним и строить догадки о его психическом здоровье было невыносимо.
— Пойдем погуляем.
Я взяла его за руку и попыталась поднять с кушетки, но он не поддавался.
— День отличный, солнце.
— Не могу. — Он уткнул лицо в подушку.
— Ты что, вампир, только по ночам выходишь?
— На меня будут глазеть и шептаться за спиной, — глухо пробормотал он.
— Перри, на нас всегда глазеют и перешептываются.
— Но не по этому поводу.
Я топнула ногой. Перри посмотрел на меня одним глазом.
— Да, топаю ногой. Я — твоя младшая сестра, и я хочу пиццу. Ты мой должник, Перри.
Он еще немного простонал, но в конце концов поднялся. Пока мы шли по направлению к променаду, ни один человек не показал на нас пальцем и даже не повернул голову в нашу сторону. Я выбрала такую скамейку, чтобы можно было наблюдать за толпой, и Перри принес пиццу от Монти.
Я откусила и закрыла глаза от удовольствия — пицца была полный экстаз.
Перри тоже начал есть, но за первым укусом потянулся весь сыр, повиснув у него на подбородке.
— Фу, какая гадость, эта твоя пицца. Я, конечно, твой должник, но могла бы выбрать в качестве компенсации мороженое.
— О, ты мне еще как должен, — сказала я, вытирая рот бумажной салфеткой.
— Что-то еще? — спросил Перри, в деланом испуге подняв бровь.
— Я поняла теперь, почему Тиффани несколько месяцев назад закрутила именно с моим парнем. Оказывается, это месть, мой дружок.
— Что, правда? — Братец опустил глаза.
— Соловей пропел мне песенку о том, что у вас с ней кое-что было.
— Нейт… — пробормотал он.
— Ты, наверное, думал, что можно цеплять девчонок, а потом не обращать на них внимания. Тебе казалось, что это игра без последствий. Но так не бывает. Ты сделал ей больно.
Я не верила самой себе — я защищала Тиффани!
— Ты права. — Братишка поднял руки вверх в знак согласия. — Мне казалось, что для нее это тоже ничего не значит, просто секс на вечеринке. Но когда эта дурочка начала вести себя как дура в квадрате, до меня дошло, что она на что-то надеялась… Мне и в голову не приходило, что она направит свой гнев на тебя. То, что она проделала с Джастином, просто отвратительно. Я поверить не мог, что она способна на такое.
— Никто не знает, на что способны люди, — философски заметила я.
— Ладно, теперь я чувствую себя совсем виноватым. — Перри подтолкнул меня плечом. — Пойду-ка куплю тебе еще и мороженого.
Я осталась сидеть на скамейке, разглядывая проходящую мимо толпу. В основном это были туристы, довольные собой и жизнью, которая била ключом в короткие отпускные дни. Местные жаловались на пробки, на переполненный пляж, но все-таки это было круто — жить в приморском городке. Туристы для многих были ощутимой статьей дохода, и моя семья играла в этой пьесе свою маленькую роль. Не сомневаюсь, что те, кто побывал на наших сеансах, потом с восторгом рассказывали о безумном семействе Ферн.
— Дотронься до меня, детка!
Я оглянулась и вздохнула. Коди и Тревор, два парня из нашей школы, большие приятели Тиффани. Они гоготали, предвкушая развлечение.
— Эй, — окликнул меня Тревор. — Потрогай-ка моего «дружка» и скажи, где он был. — Он явно имел в виду не того приятеля, что стоял рядом.
— Легко, — отозвалась я. — В «мамочке» Коди.
— Сука, — пробормотал Коди, и оба быстро отошли.
Вот он — любимый город и любимая работа! Ну и пусть. Закрыв глаза, я прижала пальцы к вискам.
— Знаешь, что я не люблю больше всего?
А теперь-то кто? Покосившись, я увидела рядом с собой на скамейке мадам Маслову. Она была в белом хлопчатобумажном платье, спускавшемся до самых щиколоток, и босая.
— Люди всегда спрашивают меня о номерах. А я не знаю, какие номера выпадут завтра в лотерею. Ненавижу, когда меня спрашивают об этом.
Она решила порассуждать о профессиональных проблемах, чтобы наладить со мной отношения?
— Мой дар не позволяет мне этого, — продолжила она с забавным акцентом. — Как и твой дар не всегда помогает тебе.