- Но он звал нас, - наивные детские глаза смотрели на Снегиреву с надеждой и не встречали никакой поддержки. - Давайте сходим... Вера скривилась:
- Низа что! И ты не пойдешь, девочка, тебе нечего там делать... Уже темнеет.
- А вы? - Джулия с надеждой посмотрела на ушедшую в себя Дженнис. Та мельком взглянула на дверь и снова вперилась в потолок, равнодушно при этом бросив:
- Все равно все мы здесь умрем!
Джулия побледнела, но от двери не отошла:
- Пойдемте, дядя Том надеется на нас... Он оставил нам пистолет... Ему может быть очень плохо..., - едва не плача говорила девочка.
- Что ты все заладила: дядя Том, дядя Том, никто из нас ему не поможет. Лично я не умею стрелять из этой штуки, - Снегирева посмотрела на револьвер, как на гремучую змею.
- Я пойду, посмотрю, - упрямо поджав губы, всхлипнула Джулия и открыла дверь. Снегирева рванулась к двери словно пушечное ядро и схватила девочку за руку:
- Стой, ненормальная! - едва не задохнувшись, выпалила она. - Я не пущу тебя! Он мужчина, он справится, слышишь?
Джулия не стала вырываться, и Вера отпустила ее маленькую ручонку.
- Ты же не пойдешь, ведь правда? Сейчас мы вернемся в комнату и будем ждать всех остальных. Они скоро вернутся. Ну..., пойдем? – девушка подтолкнула Джулию к двери, но та, совершенно неожиданно увернулась и бросилась через бильярдную на первый этаж. Снегирева оцепенела, мысленно призналась себе, что сама бы туда никогда не пошла. Она вернулась в спальню, взяла револьвер. Повертела его в руках с таким видом, словно держала препарированную лягушку. Сделала шаг к выходу, затем остановилась, задумавшись и, наконец, бросив револьвер на пол, подбежала к двери и приперла ее спиной. Она часто и глубоко дышала, а ее грудь то поднимала, то опускала ее блузку.
Джулия миновала лестницу и остановилась. Прислушавшись, она так ничего и не услышала, даже подумала, что зря так разволновалась..., Впрочем..., если ничего не случилось, тем лучше. Сейчас она пойдет и встретит дядю Тома, а он удивится, что она, такая маленькая, не побоялась пересечь полутемный холл и гостиную... Девочка пошла вперед так бесшумно, что сама не слышала своих собственных шагов. До двери в прихожую оставалось менее трех метров, когда раздался громыхающий звук, как будто что-то ударилось о железную крышу. Джулия замерла, едва подавив крик... Через несколько минут звук повторился, и на этот раз показался каким-то далеким. Сжавшись от страха в комочек, девочка не смела пошевелиться и, наверное, стояла бы так очень долге, если бы случайно не догадалась, что ее так напугало. Звук повторился в третий раз, теперь все сомнения и страхи остались позади: раскаты грома проносились над островом, возвещая о приближении грозы. Грудь как бы освободилась от чего-то тяжелого и из нее вырвался вздох облегчения.
Джулия уже была у двери, когда услышала новый звук, заставивший ее остановиться во-второй раз. Причину этих звуков девочка никак не могла понять, хотя слышала их отчетливо... Что это может быть?! Такой звук бывает, когда наступишь в грязь. И почему нет дяди Тома? Его нет очень долго.
Странные хлюпающие звуки доносились из прихожей, и причина их была где-то недалеко от двери. Что может быть проще: выглянуть и посмотреть? Джулия так и поступила, но в следующий миг поняла, что лучше бы ей этого не делать...
Ее лицо исказилось. Рот открылся, чтобы выпустить крик, но тот застрял где-то внутри. На улице еще не совсем стемнело, и девочке удалось рассмотреть то, от чего потерял бы сознание даже взрослый... В бледном сером свете все казалось ужасным вдвойне.
На полу лежал Лоуренс. То, что это он, можно было понять по его желтоватым кожаным штанам, которые еще не совсем покрылись кровью и в некоторых местах сохранили свой цвет. Все остальное, что осталось от Тома - сплошное месиво из крови и внутренностей. Большая темная лужа отмечала место трагедии в радиусе метра. Но что больше всего ужаснуло Джулию – это черная облезлая собака. Именно она и издавала те самые хлюпающие звуки, которые напоминали ходьбу по грязи. Она стояла в кровавой луже и пожирала Лоуренса с такой жадностью и усердием, что совсем не замечала стоящую позади нее девочку.
Страх до такой степени сковал маленькое тело, что оно не могло шевельнуться, а именно это и стоило сделать как можно скорее, пока животное не повернуло окровавленную морду в сторону двери. Джулию трясло словно в лихорадке, и она все смотрела и смотрела на кроваво-чавкающий кошмар, чувствуя, что сейчас упадет.
Собака схватила внутренности и попыталась оттащить их от трупа. Именно в этот момент она могла повернуться к двери. Какой-то рефлекс толкнул Джулию прочь от ужасного места. Словно во сне, она отступала от двери, не решаясь повернуться к ней спиной, сильно побелев, похожая на лунатика. Один раз она рискнула повернуться к лестнице и с ужасом увидела, как далеко еще до лестницы и еще дальше до спасительной комнаты. Стоит собаке появиться в гостиной, и девочке никогда не добежать. Опасаясь этого, она старалась ступать еще тише, передвигаясь еще медленнее.
Черная окровавленная тварь появилась в дверном проеме, когда до лестницы было столько же, сколько и до самого животного.
Девочка и похожий на призрака пес, замерли одновременно. Они смотрели друг на друга секунды, которые Джулии показались вечностью. Затем пес начал приближаться, оставляя на полу кровавые следы.
До двери в ближайшую комнату было чуть более трех шагов. Джулия рванулась к ней, даже не подумав, что она может быть заперта. К счастью этого не произошло, и девочка попала в тесную комнатушку, дверь которой отпиралась наружу. В этом отношении Джулии повезло, так как она ощутила мощнейший толчок в дверь, которая непременно открылась бы, открывайся она вовнутрь.
Обеими руками девочка схватилась за ручку и, дрожа всем телом, слушала содрогающее стены рычание, которое раздавалось в каких-то сантиметрах от детского лица. Будь ручка обычной, такой как в кабинетах ее школы, она бы незамедлительно вставила бы в нее ножку стула, но, к сожалению, она была округлой формы. Обычная ручка из синеватого стекла.
Толчки в дверь прекратились, но звуки, издаваемые псом, продолжали леденить кровь. Прошло что-то около пяти минут, когда Джулия отважилась немного расслабиться и осмотреть комнату, в которую попала. Было уже совершенно темно, но вспышки молний позволили ей сделать это. Первая вспышка осветила стоящее у окна кресло. Когда голубой блик уже затухал, девочке показалось, что в нем кто-то сидит. К горлу подкатил комок, хотелось плакать, рыдать, выплеснуть все эмоции.
Блеснула следующая вспышка, и Джулия напрягла зрение. В кресле действительно что-то было. Ноги подкосились, и она села на пол. Новая вспышка - и в голубом свете девочка увидела сидящий в кресле высохший труп. Обтянутый кожей скелет в фосфоресцирующем свечении молний казался исчадием ада, зловещим посланником смерти.
Джулии показалось, что она проваливается в пустоту. Скоро все исчезло, утонуло в удушливой темноте бессознательного состояния.
Озлобленный пес тщетно пытался проникнуть в комнату, где скрылась Джулия, озлобляясь при этом еще сильнее. Бессильная ярость охватила его, и громкий хриплый лай, похожий на выстрелы небольшой пушки, заполнил все закоулки здания.
Девушки в спальне слышали этот шум и были уверенны, что Джулию им не увидеть никогда... Впрочем, это их волновало гораздо меньше, чем своя собственная безопасность, и две пары глаз с надеждой смотрели друг на друга. Снегирева, казалось, приросла к двери, не собираясь впускать никого, даже если бы за дверью, каким-то чудом, оказалась Джулия. Пес внизу продолжал бесноваться, и в комнате на втором этаже постепенно нарастала паника. Скоро она достигла своего апогея, и Дженнис вскочила с кресла.
Стиснув кончиками пальцев свои виски, она металась по комнате продолжая твердить одно и тоже, словно испорченная пластинка: "Мы все погибнем..., мы все погибнем...". Ее поведение действовало на Верку похлеще всякого гипноза, и та готова была бросить дверь, выбраться через балкон на улицу, бежать к морю, где нет этих ужасных собак и этих невыносимых стонов придурковатой Дженнис.