— Там Сусанин, — хрипло проговорила девушка.
— Ну так что же? По сигналу тревоги они должны были задрейфовать и прикрыться, а отбой был предназначен только для поселка. Так что они там пересидят дождичек под крышей…
— Что-то не так, — она упрямо замотала головой. — Что-то…
Гюрг мгновенно оценил ситуацию.
— Сусанин, Сусанин! Колонна, кто-нибудь, ответьте! — Он кричал в маленькую плошку персонального фона, а там, внутри рубки, уже слышался характерный свист — кто-то настраивал мощную стационарную рацию, которая при желании могла бы выйти даже на Большую Землю.
— Связи нет, — встревоженно проговорил Ага. Варвара с какой-то благодарностью почувствовала, что ее ощущение тревоги разом было воспринято всеми, без сомнения или недоверия. Гюрг нырнул обратно в рубку.
— Космодром, космодром! — вызывал он. — Когда была связь с колонной?
— В одиннадцать ноль-три, — послышалось сквозь треск и шакалий вой помех, — сразу после начала движения.
— Пробивайте связь, мы вылетаем. Эрбо, Кит, остаетесь на контроле побережья, если что — включить защиту и не снимать до моего возвращения. Остальные — за мной!
Они мчались к вертолетной площадке, и Варвара беззвучно молила все небесные и подземные силы, чтобы ей не споткнуться, не отстать, чтобы примчаться к машине вместе со всеми, — и ноги отталкивались от земли легко и упруго, и она слышала этот звук — «топ-топ-топ», совсем как вчера, в тумане, когда Петрушка разбегался перед своими немыслимыми прыжками; и вот сейчас она чувствовала себя такой же легкой, сильной, что только подпрыгни — и у нее получится все не хуже, чем у Ригведаса. Вот те на, всего несколько дней рядом со стратегами, и все по плечу. Всемогуществом, оказывается, можно заразиться. Ну, это кстати, сейчас оно понадобится в полной мере.
Маленький нелепый вертолет с двухэтажной кабинкой умудрился вместить всех. Когда он, закладывая крутой вираж, лег на левый борт, Варвара снова увидала тучу. На таком расстоянии водяного столба видно не было, но след его тянулся понизу, прочерченный по заросшим кустарником предгорьям Ящеричного хребта, словно процарапанный огромным когтем. Вертолет шел точно по следу, не рыская и не меняя высоты. Туча была теперь прямо по курсу, и видеть ее можно было только в лобовом колпаке, а его прочно заняли Хай и Ага.
Все молчали, и в этом напряженном ожидании уследить за временем было совершенно невозможно. Вертолет шел гораздо быстрее обычной полевой машины, и пробитую плазменными путеукладчиками дорогу они не пересекли ни разу, так что девушке оставалось только гадать, насколько они удалились от побережья. Она тихонечко вытянула руку и глянула на часы: всего-навсего четверть второго. Сколько же могли пройти за это время тяжелые, неповоротливые грузовики? Ящеричный хребет они перевалили — это ясно: вон он, позади; дальше дорогу она помнила смутно, но что оставалось не меньше трех перевалов — это точно.
За стеклом иллюминатора заклубился желтоватый туман. Похоже, что вошли в шлейф быстро мчащейся тучи.
Внезапно над головой со скрипом съехала в сторону створка люка, тревожные глаза Норда под горестными — вразлет — бровями осмотрели всех, кто находился в нижней кабине. Так ничего и не сообщив, Норд исчез, но спустя полминуты в люк просунулась рука с двумя санитарными сумками. Первая сумка полетела в Шэда, вторая шлепнулась на колени Варваре. Вот так, без лишних слов ясно, что от тебя требуется.
Шэд вдел руки в прорези, так что сумка по-кенгуриному пристроилась к его животу; Хай застегнул ему пряжку на спине. Варвара, поглядев, сделала то же, только пряжку застегнула сама. Снова стала ждать. Туман пошел клочьями, стало вдруг ясно, что это не туман, а дым, и багряно-лиловые заросли горного кустарника стали казаться языками пламени — наверное, от запаха гари. «Без паники, — сказала себе Варвара, — паниковать будем только по команде». Из верхнего люка снова высунулась рука и веером высыпала твердые карточки — снимок дороги, на которой четко просматривалась колонна машин. Теперь Варвара узнала место: этот перевал назывался Слюдяным, и грузовики взбирались по серпантину, когда грохочущий водяной тесак вспорол слоистый склон и в двух местах перерезал дорогу.
Вертолет лег на правый борт, чуть не царапая осыпь, вильнул над серпантином, пересчитывая машины, и завис над провалом, куда, оскальзываясь на размытом склоне, пытались спуститься кое-как связавшиеся тройки и пятерки людей.
Из провала валил тяжелый дым: горело мокрое.
Тугие струи, разгоняемые вертолетным винтом, смахнули со склона остатки срезанного кустарника вместе с жидкой грязью, дым пугливо шарахнулся в сторону, и тогда стало видно, что метрах в пятнадцати ниже дороги между двумя глыбами застряла тупая кабина, отчаянно разбросав в стороны крепежные лапы, так что стала похожа на полосатого черно-оранжевого паука, пытающегося влезть по отвесному склону. Еще ниже горел коробчатый кузов — видно, при ударе об уступ грузовик переломился пополам, а может быть, в последний момент водитель успел нажать рычаг отцепления, чтобы облегчить кабину. Но тогда, выходит, он — внизу…
Что-то разноцветное усеивало круто уходящие вниз осыпи, особенно много этого поблескивающего конфетти задержалось в разлапистых редких кустах, каким-то чудом прижившихся на каждом карнизике, в каждой выбоинке. Эта игрушечная пестрота показалась Варваре знакомой — ну точно, это же сотовые контейнеры, в которых последовательность емкостей задавалась цветом. Они весьма живописно смотрелись на стеллажах биолаборатории и, увы, содержали весьма горючие препараты.
Горели труды полутора лет…
Из верхнего люка почти бесшумно выскользнул Гюрг, и Варвара успела заметить, что от его пояса тянется наверх полупрозрачный канатик.
— Лех держит связь и машину, — отрывисто проговорил он, — здесь — Барб и Ага, будете принимать… Внизу предположительно трое.
Он продел левую руку в страховочную петлю и, отщелкнув ногой нижний люк, как-то очень обыденно, словно в дверь вышел, ухнул в пустоту. Канатик заскользил за ним. Варвара поежилась — по правде сказать, пустоты и высоты она боялась, не то что глубины в воде. «Прекратить самостоятельные спуски! — донесся снизу командорский голос. — Расчистить площадку для вертолета между третьей и четвертой машинами!»
Еще пятеро разведчиков, торопливо застегивая массивные пояса, последовали за командором. Что ж они без масок и спецкостюмов, дым же внизу? Плохо им будет… Девушка встала на колени и, упершись в комингс, выглянула наружу: двое в кремовых костюмах уже стояли на крыше кабины, еще двое копошились где-то под нею. Плотный дым снова закрыл кузов грузовика, и еще двоих, ушедших на самое дно провала, совсем не было видно.
— Приготовимся, — так же лаконично, как и командор, распорядился Ага.
Он уже откинул узенькую коечку и теперь выдирал из стенных гнезд какие-то баллончики, сноровисто насаживая на них скошенные раструбы распылителей. Из верхнего люка свесилась голова Леха — носом книзу, и Варвара невольно подумала, что вот так, «вверх ногами», выражение лица очень трудно определяется.
— Гюрг сказал, что шести хватит! — крикнул он и швырнул в Агу толстенькую розовую бомбочку с красным клювом.
Ага перехватил ее и, почти не глядя, отправил в люк, чуть не задев отшатнувшуюся девушку. И еще одну, и еще — все заказанные шесть.
— А что, если мимо?.. — робко заметила Варвара.
— Самонаводящиеся.
У бомбочек развернулись небольшие стабилизаторы, что-то закрутилось, тоненько запело, они стали похожи на поросят, висящих пятачками вниз и отчаянно крутящих хвостиками. Несколько секунд они держались стайкой, а потом, наращивая скорость, пошли прямо в центр дымового облака. Но не дошли — оттуда проклюнулись голубовато-лиловые язычки лопающихся прямо в воздухе контейнеров. Горел спирт, а точнее, заспиртованные препараты, а потом уже рвануло по-настоящему, так что кабина, застрявшая выше, подпрыгнула и начала тихонько соскальзывать с уступа, намереваясь кануть в сгустившийся дым. Это ей удалось только наполовину, видно, спасатели успели закрепить ее с помощью канатов, уже протянутых сверху, с дороги; она закачалась, как опутанное паутиной насекомое, вместе с фигурками в блестящих, не тронутых гарью и копотью костюмах, прилепившихся к ней.