"Прекраснейшей… Выздоравливайте, моя богиня. Ваш Рэмул".
Привет от Его Высочества. Чего этот мужчина так настойчиво добивается? Коснулась пальчиком розы и тут же отдёрнула руку. В воздух взвилось несколько ярких, светящихся бабочек. Они порхали по комнате, вызывая невольную улыбку. Какая прелесть! Постепенно бабочки истаивали, но улыбка так и осталась. Наследник знает, как угодить женщине. Определённо знает.
Выйти из комнаты я не смогла, снаружи дверь запирало сложное заклинание. Справиться с ним было возможно, я верила в силу амулета, но пока решила отложить открытие всех своих возможностей на потом. За день я получила два письма от Его Высочества, в которых он осведомлялся о моём здоровье. Днём Фаиль отвлекла меня от изучения книги тем, что принесла мягкую игрушку — забавного щенка. Как только я взяла его в руки, от игрушки отделилась тявкающая иллюзия, при этом довольно реалистичная и очень похожая на прототип. Шлёпнулась на пол, закружилась на месте, потом подбежала ко мне и я заметила у неё в зубах небольшой конвертик. Как только я его забрала, иллюзия развеялась и на смену ей от игрушки отделилась следующая. Она тявкала, бегала кругами, но конверт мне отдавать не спешила. Догадавшись, чего от меня ждут, достала первое послание. На небольшом квадрате бумаги значилось: "Красивейшая". Следующий конвертик, вручённый мне содержал заявление: "Умнейшая". Дальше шло: "Добрейшая", "Я", "Очарован", "Рэмул".
И когда только успел очароваться? А потом меня обожгло как огнём. Вспоминалось то, что вчера сказал Форух… Если это правда… То любовные письма мне пишет мой родственник. Братом его язык не поворачивался назвать. А с мыслей о родстве, я переключилась на размышления правда это, или нет. Что я помню об отношениях в нашей семье? Отец изменял и заявлял об этом в открытую, не стесняясь даже нас, детей. А если он это делал потому, что мама тоже не была ему верна? Или наоборот, она изменяла ему потому, что он ей изменял? Если король действительно имеет отношение к моему появлению на свет… Легко понять, почему отец хотел оставить графский титул и родовое имя братику. Останься братишка жив, я бы была ни с чем. Впрочем, лучше бы осталась без наследства, но с семьёй.
Если принять как аксиому то, что сказал ас Олиани про короля и мою маму… Тогда слова Солерса о приказе короля, правда? Точнее очень похожи на правду. Его Величество мог быть озабочен судьбой внебрачной дочери. Это до графини Леноры Талор ему не было бы дела. И указ о ускорении срока замужества, вполне становится объясним, при подобном раскладе… Холодок внутри всё усиливался и усиливался… Неужели правда? Неужели действительно правда? Как там говорил Форух. Пора бы уже и думать, прежде чем делать… Или не совсем так? Не помню, но и не важно.
Итак, если забыть про короля и попытаться проанализировать поведение ас Олиани, вместо того, чтобы вспоминать о том, как мне хорошо было в его объятиях. Он заставил меня остаться в его доме. Держал там, вёл себя вежливо и обходительно. Только один раз я сама его спровоцировала — если смотреть правде в глаза — и получила адекватный ответ. Или неадекватный? И снова скатилась к воспоминаниям о том, что там у нас ним было… А думать об этом не стоит, если хочу сохранить ясность мысли. А дальше я не понимаю его поведение… Спас барона, предупредил меня об опасности — вымышленной или нет, мне сложно пока судить — и, имея возможность захватить меня без проблем, зачем-то стал спрашивать, хочу ли я с ним пойти, или нет… Не понимаю я его, совсем. Так не ведут себя, когда собираются убрать помеху. Или ведут? Что-то я совсем в этом запуталась… Не, верить в чистоту помыслов ас Олиани пока рано. Мало у меня данных для этого.
Фаиль явилась, чтобы доложить, что пришёл виконт Уффат, навестить меня и она готова, вопреки распоряжению барона, впустить его ко мне. В гостиную, не сняв заклинание барона с двери, мне не пройти, придётся принимать жениха в своих комнатах. Неприлично… Но я была недавно и в более неприличной ситуации. Заодно проверю, подействует ли на меня виконт так же, как и Форух. А то, вдруг влюбилась, раз постоянно думаю о своём пленителе.
Ради чего мог прийти Солерс? Только ли для того, чтобы побеспокоиться о моём самочувствии? Подозреваю, что у этого визита есть вполне серьёзная причина. И даже догадываюсь какая. Виконт обмолвился, что искал меня… Был в курсе, что я не болею, а пропала? Откуда? Но и это не важно. Мой жених, если знал, что я пропала, сейчас пришёл за ответом на вопрос где находилась всё это время… И стоило бы заранее продумать то, что ему стоит говорить. Например, про амулет лучше вообще ни слова. И как я тогда сбежала? Воспользовалась своей магией? И рассказывать ли как и где меня заперли? Делиться информацией совсем не хотелось.
Приказала привести виконта ко мне, а сама, за оставшееся время, попыталась найти верное решение дилеммы. Солерс вошёл в мой личный кабинет и сухо со мной поздоровался. Выглядел он очень холодным и отстранённым, не таким каким был на приёме и балу со мной. Ранее он флиртовал, теперь же мог заморозить взглядом целый океан. Поздоровался мужчина со мной вежливо, на предложение чувствовать себя как дома и присесть, ответил столь же обтекаемо и спокойно. Устроился в кресле и долго рассматривал меня холодным взглядом:
— Ленора, — обратился он ко мне, наконец. — Мне хотелось бы знать, где вы были все эти дни? Что именно произошло и как.
— И на каких основаниях это вас интересует? — спросила у него тоже сухо. — Вы так и не предоставили мне весомых доказательств, которые опровергли бы ваши слова. Почему я должна верить вам на слово? Почему я должна верить, что Его Величество не даст нам с вами возможности разорвать помолвку? Вы требуете от меня правды, но не готовы сами мне её говорить.
— Ленора, — Солерс тяжело вздохнул. — Я говорил ранее, эта правда — не моя тайна. У вас будет возможность вскорости всё узнать у Его Величества на частной аудиенции. Приказ уже готов, барон Талор не сможет воспрепятствовать этой встрече. А я, как верный слуга Его Величества, всячески поспособствую тому, чтобы никакие препятствия более не возникли.
— Я никуда с вами не поеду… — попыталась возразить, но договорить мне мужчина не дал.
— Увидите приказ — поедете, — заявил виконт. — Ленора, не стоит вести себя подобно избалованному ребёнку. Затронуты интересы короля и страны. Этого мне более, чем достаточно, чтобы, если понадобится, отвезти вас на аудиенцию силой.
Этих слов мне хватило, чтобы решить, что всю правду лучше оставить при себе. Хотя бы из вредности. И по-любому выходило, что Солерс не на моей стороне, чтобы он так про себя ни говорил, и про короля.
— Вы хотели знать, — ответила ему подчёркнуто ровно и холодно. — Что со мной происходило… Меня захватили во время прогулки, оглушили так, что я заснула. Проснулась в запертых покоях из которых сразу выбраться не удалось. Защита стояла мощная. Потребовалось время, чтобы с ней разобраться и уйти. Уходила в спешке, петляла по улицам, поэтому точно сейчас восстановить по памяти дорогу не смогу. Держали меня в незнакомом мне районе столицы. Обращались терпимо. Не угрожали, ничего не требовали, — трижды "ага", ещё как требовали и вполне определённую вещь, притом.
— Откуда у вас запись нашего с бароном разговора? — думаю, виконт, как человек умный, прекрасно понимает — лгу, но давить пока не спешит.
— Прихватила с собой случайно, когда бежала, — смотрела кристально чистыми глазами на жениха, стараясь не выдать, что и это наглая ложь.
— Вы понимаете, Ленора, если я не буду знать, кто держал вас в плену, то не смогу вам помочь, в случае, если вас снова попытаются похитить? — так и думала, Солерс не повёлся на невинный взгляд.
Глянула на мужчину из-под ресниц, насмешливо улыбнулась и спросила сладким голосочком:
— Вы помогаете, правда? Буду теперь знать об этом.
— Вы не доверяете мне, — констатировал виконт Уффат. — Это очень плохо, Ленора.
— Боитесь, что наш с вами брак окажется сущим мучением? — спросила с ледяным презрением. — Для меня сама мысль о нём уже мучение.
— Вот как? — Солерс вздрогнул, встретив мой взгляд. — Мне казалось, что ранее вы были не против этого брака. Что изменилось?