Спустя еще пять минут судно подошло вплотную к джонке, предварительно заглушив машину. Пять солдат перебрались с канонерки на лодку и через нее на берег. Их встречал Стэндиш. Коротко переговорив с офицером в высокой фуражке, он вернулся к нам.
— Ну, вот и все, — усмехнулся Питер, — передаю вас этим господам. Они о вас хорошо позаботятся. Прощайте, мистер Кэйн. Не думаю, что нам придется встретиться вновь.
— На вашем месте я бы на это не рассчитывал, — пригрозил я.
— О нет, я вполне уверен. Вы скоро узнаете причину моей уверенности и все поймете. — Рассмеявшись, он повернулся к Матису и Чану: — Пошли отсюда. Возвращаемся в клуб. Мне необходимо выпить.
Троица направилась к машине Матиса, а нас сразу же окружили четверо вооруженных людей. Человек в высокой капитанской фуражке подошел ближе, и четверо почтительно перед ним расступились.
— Вы — Кэйн? — спросил он по-английски с сильным китайским акцентом.
— Я-то Кэйн. А вот вы что за птица?
— Командир Ли Цзин! — высокомерно отчеканил он и сделал шаг ко мне. Луна высветила высокие скулы и жесткий рот. На кокарде я разглядел красную звезду. — Рад познакомиться с вами, мистер Кэйн, — продолжал он, — мы давно ждали этого момента. С тех самых пор, как вы, держа команду под прицелом, умышленно посадили на мель наше патрульное судно в бухте Кванг-По. Числятся за вами и другие подвиги, вспоминаете? Нелегальное проникновение в нашу страну несколько раз. Контрабанда драгоценных камней и вывоз политических беженцев.
— Мы находимся на португальской территории. Вы не имели права здесь высаживаться.
— Вы правы, мистер Кэйн, — визгливым голосом отозвался он, — и поэтому мы немедленно отплываем. — Он пролаял несколько коротких приказов своей команде. Сэди бесцеремонно подхватили с земли и унесли на палубу джонки. Туда же повели Чарли и Тэсс. — Мы конфискуем вашу джонку, мистер Кэйн, — объявил Ли Цзин, — пусть это будет частичной компенсацией за наше разбитое судно. За остальное тоже спросим с вас непосредственно. А сейчас поднимайтесь на борт нашего судна.
Возражать не имело смысла, и через палубу джонки я перебрался на канонерскую лодку. За мной последовал капитан, державший меня на мушке, и еще двое из команды. Через две минуты канонерка двинулась прочь из бухты со скоростью двадцать пять узлов. Я стоял на мостике со связанными руками. Когда канонерка вышла в открытое море, капитан Ли Цзин установил курс и сбавил ход, позволяя джонке сократить расстояние между нами.
— Куда мы идем? — спросил я.
— В Кантон. Это недалеко, как вам хорошо известно.
— И что потом?
— Вопросы будем задавать мы, мистер Кэйн. Много вопросов.
— Что будет с остальными?
Он пожал плечами.
— Женщины пригодятся. Среди некоторых наших крестьян все еще не искоренена вера в магическое превосходство белой расы. Мы используем белых людей, чтобы убедительно продемонстрировать, как заблуждаются эти отсталые крестьяне. Белые женщины особенно полезны в этом отношении.
Не требовалось большого воображения, чтобы понять, что он имел в виду.
— А что будет с моим слугой Чарли? Он не имеет отношения к моим делам, только выполнил мой приказ, пригнав сюда джонку.
— Ему найдут работу, — коротко ответил Ли Цзин и немного погодя уточнил: — Нам нужны работники в трудовых лагерях на севере. Он поедет туда.
Оказывается, участь каждого из нас уже заранее определили.
— Откуда вы знаете Стэндиша? — поинтересовался я.
— Мы поддерживаем контакты с самыми разными людьми в Гонконге, — самодовольно ответил Ли Цзин. — Наша разведка гораздо эффективнее, чем считают некоторые. Стэндиш всего лишь маленький винтик.
— А! Понимаю! Неужели на вас работает сам Мао?
— Он реалист. Большая часть его сокровищ нажита с помощью наркобизнеса. Он торгует опиумом. При желании мы можем представить полиции Гонконга такие доказательства, что Мао мгновенно окажется в тюрьме. Но мы не выдаем его по двум причинам: во-первых, он выполняет небольшие наши поручения в Колонии, и довольно успешно. Во-вторых, наше молодое государство нуждается в некотором импорте опиума, и он проходит через Мао.
— Как ему удается незаметно ввозить и вывозить опиум?
— Очень просто, — Ли Цзин тонко улыбнулся, — сотни рыбацких джонок заходят в гавань Гонконга и выходят оттуда каждый день. Некоторые из них идут со специфическим уловом. Под фундаментом чудовищного замка Мао есть хранилище. Вывозится опиум опять на джонках, они причаливают к условленному судну, поджидающему их в открытом море. Вы удивитесь, узнав, сколько капитанов грузовых судов горят желанием заработать, мистер Кэйн. А заработки эти немалые, иногда целые состояния.
— Все это похоже на правду.
— Надеюсь, вам понятна причина моей откровенности, мистер Кэйн? Вам уже никогда и нигде не придется воспользоваться этими сведениями. Ясно, что я имел в виду?
— Я понял ваш намек.
— А вот и Кантон! — Он указал в сторону цепочки огней, возникшей на берегу в миле от нас, и опять изменил курс, пролаяв несколько отрывистых команд рулевому. Канонерка, описав широкую дугу, зашла в тыл джонки и сопровождала ее до берега. Через двадцать минут джонку пришвартовали у причала, а канонерка перекрыла ей выход в море. Командир Ли Цзин отдал команду глушить двигатель.
— Сейчас мы вас доставим в управление разведки, мистер Кэйн. Там давно жаждут встречи с вами.
— А не позволите ли мне… — Я замолчал.
— Что такое? — высокомерно спросил он.
— Моя девушка. Та, со светлыми волосами. Нельзя мне с ней проститься?
— Это невозможно, — процедил он нехотя.
— Командир, — я понизил голос, — я бы много дал за две минуты свидания с нею. Мне надо с ней проститься! Дайте мне побыть с ней внизу пару минут.
— Вы зря теряете время. Я же сказал — это невозможно.
— Я догадываюсь, что со мной произойдет на берегу. Мне нечего терять. Вы даете мне две минуты свидания с девушкой, а я взамен предлагаю вам нечто весьма ценное.
— Что именно? — сдавленно спросил он.
— Информацию.
Он скривил рот.
— Наши специалисты вытащат из вас всю информацию, мистер Кэйн, независимо от того, захотите вы говорить или нет. Они большие мастера в своем деле.
— Эту информацию им не вытащить, поскольку они не имеют понятия, что я ею владею, и поэтому не станут спрашивать. Я умру с этим, но если вы мне дадите встретиться с девушкой наедине, я скажу об этом вам. Уверяю, если вы сообщите эти ценные сведения начальству, а они им жизненно необходимы, то наверняка заслужите похвалу и повышение по службе.
Он задумчиво поглядел на меня.
— Что за ценные сведения?
— Я — американский агент, — тихо сообщил я.
Он недоверчиво возразил:
— Вы лжете! Мошенник и контрабандист — агент? Да ваша репутация известна всему побережью!
— Разве можно придумать лучшее прикрытие для агента?
Он тихо выругался по-китайски.
— А ведь вы правы, — он вновь перешел на английский, — очень умный ход!
— Теперь вы дадите мне возможность увидеться с моей девушкой, и я назову имя американского резидента, контролирующего всех агентов на Дальнем Востоке. Скажу, где находится его штаб-квартира.
— Говорите сейчас! — угрожающе зашипел он.
— Только после свидания! — твердо заявил я.
Некоторое время он пребывал в замешательстве, потом кивнул.
— Хорошо, согласен.
Ли Цзин отдал приказ, и меня проводили на джонку. Мимо удивленных девушек и Чарли, а также двух охранявших их матросов меня подвели к люку. Я спустился, а через несколько секунд ко мне спустилась Тэсс. Крышка люка захлопнулась.
— Энди! — ахнула она. — Что происходит?
— Нельзя терять ни секунды, — торопливо начал я, — развяжи мне руки, быстро!
Она стала возиться с веревкой и тихо выругалась, обломав два ногтя.
— Но как тебе разрешили?
— Я сообщил капитану по большому секрету, что я — американский агент.