— Что это было, Марина? Откуда ты все узнала?
— Потом расскажу. А пока что знай: Гласс преступник. Самый настоящий преступник.
Микки, не сдержавшись, хмыкнул.
— Так я и думал.
— И он имеет к этому всему самое непосредственное отношение. — Марина поглядела на часы. — Пора выпить кофе. Идем, я угощаю.
У Фила зазвонил телефон.
Он решил, что это, должно быть, Марина: хочет рассказать, как прошел допрос Линн Виндзор. Но это оказался патологоанатом Ник Лайнс.
— Я должен ответить, — сказал он.
— Фил, это Ник. Как поживаешь?
— Да вот, веришь ли, отстранили от должности. А ты как? Нику понадобилось несколько секунд, чтобы переварить информацию.
— Я не ослышался?
— Нет-нет. Отстранили. Личным приказом главного инспектора Гласса.
— Но за что?
— Бог его знает. У него спроси.
— Мне очень жаль.
— Да ничего страшного, это же временно.
«Надеюсь», — мысленно добавил он.
— А ты по какому вопросу?
— Ну, я пытался дозвониться до Розы Мартин, но не смог.
— Да, до нее дозвониться будет трудно… Я тебе могу чем-то помочь?
— А ты знаешь, где она?
Фил хорошенько подумал, прежде чем отвечать.
— Боюсь, она в ближайшее время будет недоступна.
— Ясно.
— Ага. — Пусть Ник думает, что Роза снова ушла на больничный. — Так что, я ничем не могу тебе помочь?
— Да она просто просила узнать кое-что. Увидела на трупе женщины клеймо, и я должен был поискать похожие отметины.
Фил украдкой взглянул на Донну.
— И что?
— На трупах не нашел. Но у того мальчика, которым ты занимаешься, у него нашли такое же. Мне друзья из больницы рассказали. Я лично не видел фотографии, но тебе могут показать.
— Хорошо, я ей передам.
— Слушай, насчет этого отстранения… Ты как поступишь — смиришься или будешь оспаривать?
— Оспаривать. Еще как оспаривать.
— Я думал, вас всех там лихорадит… И вдруг Гласс ценными кадрами разбрасывается. Странно. Он допускает большую ошибку.
— Я полностью с тобой согласен. Но не переживай. — Фил посмотрел на Феннела и Клеменса, планировавших ночную операцию. — Интуиция мне подсказывает, что должность главного инспектора в скором времени освободится.
Гласс сел за стол в комнате для допросов. Другой комнате для допросов. Той, где не было камер и микрофонов. В этой комнате можно было поговорить без обиняков. В этой комнате можно было провести внеочередное экстренное заседание Старейшин.
Напротив него сидели Линн Виндзор и Майкл Фентон. Линн выглядела опустошенной, едва живой. Фентон о чем-то напряженно думал. Он позвонил Глассу, как только понял, что Линн слишком долго не возвращается. Микки Филипса, равно как и его машину, узнали. Старейшины приехали в участок как раз вовремя.
Гласс чувствовал, что они близки к панике. Ему срочно нужно было взять ситуацию под контроль.
— Надо придумать легенду, — сказал он. — Прямо сейчас. Давайте соберитесь. Думайте.
— Слушай, Законодатель… — начала было Линн, но Гласс ее остановил:
— Здесь можно без этого. Мы в полной безопасности. Нас никто не подслушивает. Можешь говорить свободно. Итак, нужно срочно решать, как нам действовать. Как ликвидировать последствия.
Линн попыталась что-то сказать, но не смогла.
Не смогла сосредоточиться. Собраться. Она потупилась.
«Правильно, — подумал Гласс. — Стыдись. — Он покачал головой и отвернулся. — Никакого толку от нее. Чуть не выдала всех нас с потрохами. А я возлагал на нее такие надежды…»
— Ты говорил, что мы можем отдать им Садовника, — напомнил Фентон. — Говорил, что это отвлечет их внимание от груза. Думаешь, это еще возможно? Ничего не изменилось?
— О чем Микки тебя спрашивал? — обратился Гласс к Линн.
Усталый вздох. Вздох человека, потерпевшего поражение.
— Я уже говорила…
— Скажи еще раз.
— Он спросил, где Садовник. Он сказал…
Слова давались ей с большим трудом.
— Он сказал… это. И все. Спросил, где Садовник. Скажи, говорит, где он, чтобы я его остановил.
— И все? Больше он ничего не говорил?
Она приоткрыла было рот, но промолчала. Покачала головой.
— Больше ничего.
— Ты врешь. Выкладывай.
— Не надо с ней так… — попросил Фентон.
Гласс взглядом метнул в него молнию.
— Тихо.
Фентон замолчал.
— Что еще он тебе говорил?
И опять тяжелый, скорбный вздох.
— Он… он назвал меня… Учителем.
Мужчины оторопели.