Оба молчали. Из магнитолы доносился голос Джонни Кэша.
— Ты как? — наконец спросила Марина.
Джонни Кэш пел о том, что в его родном городке все принято делать с южным акцентом. Ему аккомпанировал какой-то умелый гитарист.
Фил кивнул, не отрываясь от дороги.
— Справляюсь. — Он улыбнулся и посмотрел на нее. — Справимся вместе.
Она положила ладонь ему на колено, и он не стал ее убирать.
Машин на подъезде к Холстеду оказалось больше, чем они рассчитывали: час пик еще не рассосался. За сумерками пришел проливной дождь. Тугие струи барабанили по ветровому стеклу подобно россыпям алмазов. Машины еле продвигались по извилистым проселочным дорогам, притормаживая на холмах и объезжая лужи.
Когда они наконец, миновав вереницу деревенек, добрались до Холстеда, Фил сразу направился в центр города и на главном перекрестке свернул направо. По пути им попался холм, у подножия которого приютилась древняя мельница, — это был старый торговый город, где привыкли ухаживать за обветшалыми зданиями. Но здесь хватало пристойных ресторанов и пабов, а также дорогих магазинов мебели. Фил с Мариной пару раз ездили сюда на выходных — купить какую-нибудь мелочь для своего нового дома. Магазины эти в основном работали, хотя некоторые и опустели. Фил заметил, как Марина разглядывает витрины.
— Надо будет еще раз съездить сюда. Когда все это закончится.
— Да. Когда все это закончится.
Он направился из центра города, по склону холма, к гостинице «Холстед». Припарковался на гравиевой дорожке. Джонни Кэш пел о том, что очень трудно рассмотреть радугу сквозь такие темные очки. Фил выключил магнитолу.
— Готова?
— А ты уверен, что это сработает? Сумасшедший бомж поможет нам понять, что происходит?
— Будем надеяться.
— И ты уверен, что убийца не он?
— Если бы не был уверен, не дал бы ему уйти.
— Ну, не знаю… — протянула Марина. — Ты в последнее время был не в лучшей форме.
— Я знаю, — вздохнул Фил. — Но я заглянул в его глаза… Это не были глаза убийцы, Марина. Да, он травмирован, да, он болен, но он никого не убивал. Он хотел, чтобы люди приходили в «Сад» лечить свои души. Восстанавливать жизненные силы.
— И вот к чему привели благие намерения.
— Ну, пойдем.
Они вышли из машины. В ожидании дождя они оделись соответственно: джинсы, резиновые сапоги, водонепроницаемые куртки. Фил достал из багажника фонарь.
— Сюда.
Они обогнули гостиницу и спустились к берегу. Фил поводил лучом по земле, выискивая свежие следы.
— Тут кто-то был.
— В гостинице произошло убийство. Неудивительно, что тут толкалось много народу.
— Нет. — Фил указал на тропинку. — Следы совсем свежие. Кто-то был тут недавно.
— Это хороший знак?
— Если это следы Пола, то да.
— А если нет?
— Будем надеяться, что это все-таки Пол.
Они проследовали тем же маршрутом, каким раньше шел Фил, насколько он смог его запомнить. Передвигаться впотьмах было сложнее, тем более под дождем. Некогда надежные уступы превратились в зыбкую слякоть. Под прикрытием ночи ветви деревьев норовили поймать их в свои ловушки. Приходилось держаться рядом, помогая друг другу делать каждый шаг.
— Пришли, — сказал Фил, останавливаясь у реки. — Вроде бы…
Он посветил фонариком по сторонам. Прислушался. Тихо, только дождь отбивает дробь по воде и листьям. Как будто жир вскипает на сковороде. Как будто кто-то палит из автомата.
Луч фонаря уперся в большое темное пятно у размытого берега.
— Вот здесь.
Они подошли к входу в пещеру.
— Здесь? — изумилась Марина. — Здесь живет человек, основавший тоталитарную секту?
— Ага. Иногда он гостит в других домах, принадлежавших «Саду». Все они заброшены. Все под снос.
— Я могла бы о нем диссертацию написать. — Марина заглянула в пещеру. — Да уж, гостеприимное место. Что нам делать? Позвать его? Попытаться приманить чем-нибудь?
— Думаю, виски подойдет.
Фил посветил в зев пещеры, вошел.
— Осторожно там.
— Хорошо. Кажется, кто-то уже побывал тут до нас.
Марина услышала, как его голос эхом разносится по пещере.
— Кажется…
И тут Фил закричал. Оглушительно. Пронзительно. И воцарилась тишина.
— Фил? Фил? — Марина в панике рванулась вперед. — Фил…
— Я… я в порядке, — донеслось откуда-то издалека. Голос его был искажен эхом.
— Где ты?
— Я... Не подходи, а то тоже упадешь. Тут наклон, я его не заметил. Скользкий наклон.
Она разглядела во мраке слабый проблеск фонаря и направилась в ту сторону. Дошла до края штольни, в которую упал Фил, присела. Крупный человек туда, пожалуй, даже не протиснулся бы. Она увидела Фила на дне. Стенки штольни выглядели гладкими. Слишком гладкими, чтобы подняться наверх.