Женщина неохотно кивнула.
— Разрешите войти?
Женщина явно была настроена враждебно, агрессивно: все тело ее напряглось, готовясь к атаке.
«Все изменится, когда она поймет, зачем я пришла», — подумала Роза.
— Я ничего не делала. Я вообще из дому не выходила.
Роза огляделась: маленький задрипанный домишко на одной из безликих улочек Ньютауна. Хибары с балкончиками впритык, старые драндулеты бампер к бамперу по обе стороны. С одной стороны улочка упиралась в бакалею с зарешеченными окнами и доской, на которой владелец мелом вывел рекламу дешевого пива. Напротив — фастфуд: жареная курятина, пицца. Закрытый, правда, но с запахом пережаренного масла в воздухе. На каждой стене — отметина какой-нибудь уличной банды. Среди ржавых колымаг на улице выделялся большой, темный, явно дорогой седан. Роза прикинула, что на нем должен был бы ездить главный наркоторговец в округе.
Она чувствовала, что женщина злится.
— Войти можно? Не на крыльце же разговаривать.
Не спуская с Розы глаз и, похоже, даже не сдвинувшись с места, Донна таки впустила непрошеную гостью и закрыла за ней дверь.
Внутри картина была не лучше. С того самого момента, как она увидела эту женщину, Роза не испытывала к ней ничего, кроме презрения, и теперь поняла, что это вполне оправданно. В доме царил хаос. Коридора там не было — сразу за порогом начиналась гостиная. У стены — поросшая застарелой грязью софа с обтрепанными подлокотниками, которые неоднократно использовались как пепельницы. Коробки с зацветшими огрызками пиццы. Заляпанные кружки и пустые бутылки. Россыпь окурков по полу. И среди этой помойки — горстка старых, поломанных детских игрушек на грязном ковре. В углу стоял большой старый телевизор непонятной фирмы, возле него валялось несколько ДВД.
Присесть Розе не предложили, да она и не рискнула бы.
Донна Уоррен, скрестив руки на груди, выжидающе смотрела на нее.
Роза посетила достаточное количество тренингов и семинаров. Всеобщее равенство. Уважение ко всем, независимо от обстоятельств контакта. Она кивала, пропуская услышанное мимо ушей. Она знала, что нужно кивать. Но сама в эти принципы не верила. Не верила ни единому слову. Потому что — и люди должны это понимать — уважение надо заслужить. А они, как правило, даже не пытались.
Взять, к примеру, ту же Донну Уоррен. Суровые черты лица, агрессивная стойка. Копеечные шмотки и волосы, явно выкрашенные в домашних условиях. Какая-то метиска, без роду без племени, непонятно откуда тут взявшаяся. От нее пахло перегаром, а ее тело выглядело дешевым, потасканным. «Интересно, — подумала Роза, — до чего нужно дойти мужику, чтобы из собственного кармана заплатить за секс с этой швалью?»
— У вас тут, я погляжу, недавно была вечеринка, — заметила Роза.
— Что вам надо?
Донна Уоррен продолжала хорохориться, однако в голосе ее уже слышалась дрожь.
«Похоже, — подумала Роза, — она уже поняла, зачем я пришла».
— Лучше бы вам присесть.
Но Донна не последовала ее совету.
Роза демонстративно заглянула в блокнот, хотя никакой необходимости в этом не было.
— Фэйт Ласомб здесь проживает?
— Да. — Опять эта предательская дрожь. — А вы… Где она?
Роза снова заглянула в блокнот, но Донна не дала ей ответить.
— Опять вы ее замели, да? — Она, видимо, подпитывала себя гневом. — А теперь и малого хотите забрать?
— У нее есть ребенок?
— Да, пацан. Я его нянчу.
— Ну, боюсь, придется вам еще какое-то время его понянчить.
А вот фразу, которая шла дальше, Роза произносить не любила. Даже если дело касалось таких людей, как Донна Уоррен. Собравшись с силами, она наконец сказала это, используя интонацию, которой ее обучили на очередном семинаре:
— К сожалению, Фэйт мертва.
— Мертва? Это как понимать? — выпалила Донна. Торопливая, напористая речь была еще одним защитным маневром. — Не могла она помереть.
— Боюсь, именно это и произошло. Может, все-таки присядете?
Донна собиралась уже было послушаться, но в последний момент передумала.
— А на хрена? Она ж от этого не оживет.
— Нет, но мы сможем спокойно все обсудить.
И Донна таки опустилась в кресло — неохотно, с раздраженным видом: ей не хотелось проявлять слабость перед офицером полиции. Роза аккуратно присела на самый краешек софы, боясь испачкать одежду или подцепить какую-нибудь заразу.
— Что… Что с ней случилось?
— Ее сбила машина. В Уэйкс Колне, недалеко от Холстеда.
Донна недоверчиво нахмурилась.
— Уэйкс Колн? Холстед? Что она там забыла?