Миклуха, недовольно посопев, вытащил из-за пазухи нательный крестик, поцеловал и двинулся к лестнице.
Освещение немного усилили, а дверь в воротах приоткрыли ровно настолько, чтобы разведчик смог протиснуться, не оторвав пуговицы на ватнике. Миклуха с автоматом на изготовку, держа палец на спусковом крючке, шаг за шагом приблизился к загадочному сугробу. Дошел. Склонился над ним и замер. Светящийся туман выжидающе клубился неподалеку.
– Ну что там? – нетерпеливо крикнул с вышки Буряк.
– Мешок какой-то. – Миклуха боязливо ткнул стволом в увесистую находку, потом удивленно хмыкнул и чуть повернул, открыв знакомый по старому миру сине-белый логотип.
– В смысле – мешок?
– В смысле – почта! – донеслось в ответ после короткой паузы. – Почта России…
Глава 2. Точка отсчета
2—3 января 2035 года
Приставка ИО – исполняющий обязанности – к такому желанному «начальник колонии» нисколько не омрачала действительность, но и жизнь не облегчала. Вот уже три месяца, как он на этой суетной и нервной должности, и уже не раз задумывался: «А может, зря? Чем было плохо в начальниках оперативного отдела УФСИН Пермского края? Опять же столица, город-миллионник, а не этот захудалый провинциальный Соликамск. Да и жена дуется, что привез в эту дыру. Ей-то мои должности по барабану. Кстати, о жене… Нормальные люди в воскресенье дома сидят, а я вот тут… Работу работаю. В воскресенье. И если б только эти выходные! Ночевки дома по пальцам пересчитать можно».
Хозяйство ему досталось беспокойное. Страшно подумать: всемирно известная колония особого режима для пожизненно осужденных, именуемая в простонародье тюрьмой «Белый лебедь». Неспокойное и требующее постоянного погружения в свои проблемы учреждение.
ИО… Он уже три месяца ждет избавления от этих букв в должности. А ради этого можно и потерпеть. И жена потерпит. Это же не навсегда. Это перспектива, трамплин. Хороший, мощный трамплин куда угодно… В Москву… На генерала… Хотя через три месяца новые полковничьи погоны не казались ему достаточным вознаграждением за тяжелый груз на плечах. А поначалу Сергей Иванович Чулков очень гордился ими. Тридцать восемь лет – и уже полковник. Наверное, самый молодой полковник в УФСИН по всей огромной России.
Пронзительный зуммер и вспыхнувшая лампочка на пульте рабочего стола вывели начальника колонии из задумчивости. Чулков щелкнул тумблером под надписью «ДПНК» и коротко бросил:
– Да?
– Товарищ полковник, тревога, вводная «Атом».
Дежурный помощник начальник колонии был деловит и спокоен, в динамике слышались пощелкивания и голоса других сотрудников, проводивших оповещение по телефонам. Механизм работал как отлаженные швейцарские часы.
– Принял, действуйте по плану учебной тревоги. Конец связи.
Чулков отключил динамик и встал. В огромном кабинете располагались огромный стол для заседаний с расставленными вокруг огромными креслами, огромные шкафы вдоль стен и огромный сейф, и когда полковник был здесь один, то не раз ощущал себя муравьем в спортивном зале. Требования вводной диктовали переодеться в полевую форму и повесить на плечо средство индивидуальной защиты. «Атом», как-никак. Того и гляди, нагрянут проверяющие, а начальник в непотребном виде, и плакало тогда утверждение в должности. Чулков улыбнулся своим мыслям и достал из шкафа противогаз и синий уфсиновский камуфляж. «Кстати, а почему это я ничего не знаю про тревогу? Васильич и Сашка из управления предупредили бы…» В голове впервые сработал тревожный сигнал: что-то идет не так. «Значит, это или «налет сверху», или…» Второе «или» Чулков сформулировать не успел. Повторный вызов с пульта застал его в забавной позе: со спущенными форменными штанами, натягивающим форменную камуфлированную футболку.
– Да чтоб вас!.. – Он доскакал до пульта связи и, включая, чуть не сорвал тумблер: – Что там у вас еще?!
– Т-товарищ полковник! – выдохнул дежурный. – Т-товарищ полковник!
– Что ты там заикаешься, майор? Докладывай по существу.
Из динамиков вырвался короткий тяжелый всхлип, потом дежурный кашлянул и зачастил:
– Товарищ полковник, «Атом» боевой. Связи с краевым УФСИНом нет. По рации на всех волнах, в том числе и МЧС, было оповещение «Атом», теперь тишина. По тревоге стали прибывать сотрудники, многие с членами семей. И вообще сюда прут со всех сторон! Куда мне их всех девать?!
Чулкова пробил холодный пот: «Понеслась душа в рай…» А ведь на самом деле почти так и было. Только не в рай, а в неотвратимо надвигающийся ад, секунды до которого отсчитывали механические часы на стене.