Габриэль кивает, прежде чем подняться по шаткой лестнице. С каждым шагом мои пальцы сжимаются в кулаки, мои короткие ногти врезаются в кожу. Мы останавливаемся у края стола, и Борис поднимает взгляд, его стальные голубые глаза смотрят на Габриэля.
– Борис? – спрашиваю я, и он просто, чёрт побери, кивает.
– Присаживайтесь, друзья мои.
Я качаю головой и вытаскиваю один из металлических стульев. Габриэль садиться рядом со мной, покачивая ногой от волнения.
– Какого хрена ты хочешь, русский? – начинает он.
– Меня зовут Борис. А не русский. – Он смотрит на Габриэля, и Габриэль смеётся.
– Чего хочет Ронан? – спрашиваю я.
– Союз, – говорит Борис, складывая руки на столе.
– Я не работаю с чёртовыми русскими, – плюёт Габриэль.
Борис смотрит на меня.
– Он хочет, чтобы ты отмыл его деньги, – а затем переводит взгляд на Габриэля. – А ты, грязный латинос, будешь поставлять свой кокаин.
– Я колумбиец, – Габриэль закатывает глаза.
Я сутулюсь на стуле.
– Я не хочу быть вовлечённым в это дерьмо больше, чем сейчас.
Борис указывает на меня.
– Ты отмываешь деньги. Пока твой друг, – он смотрит на Гейба, – не вступит в союз с моим другом, а до этих пор тебя считают врагом. – Он улыбается. – Не хорошо быть врагами с Ронаном Коулом.
Габриэль барабанит длинными пальцами по столу.
– Я не стану работать с ним. – Он сплёвывает на землю. – Пусть он шагнёт в Мексику, а я буду держать его яички в дверях в качестве желанной безделушки.
Борис вытягивает шею.
– Хорошо, – говорю я. – Я буду отмывать его деньги. Но беру двадцать пять процентов.
Слышится звук от мотора и хлопанье дверцы машины.
– О дерьмо, братан, – Габриэль смотрит на парковку. – Твоя женщина здесь, и она выглядит злой.
– Блядь. – Я поднимаюсь на ноги и сую руки в карманы, спускаясь по ступенькам, и иду прямиком к разгневанной Тор. Мои мышцы напряжены. Я закрываю глаза на разочарованный стон.
Она улыбается хитрой улыбкой.
– Не хочешь объяснить мне, что это? – она указывает на Габриэля с Борисом и на пустой стул, который я только что занимал.
Схватив за руку, я разворачиваю её и провожу обратно к машине.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю в тихом рычании.
– Всё хорошо, Тор... – фыркает она. – Конечно, так и есть, блин.
– Иисус, блядь, Христос, женщина. Я в кафе. Разве мне не разрешено бороться за наш чёртов дом?
Она сердито смотрит через моё плечо, когда я толкаю её к Рендж Роверу.
– Кто этот человек рядом с Габриэлем?
– Парень.
Тор смотрит на меня. Я открываю дверцу машины, толкаю её на место водителя и закрываю дверь, прежде чем обойти капот и сесть с пассажирской стороны.
– Ты что-то снова замышляешь, – говорит она, сжимая пальцы на руле.
– Нет, – хлопаю я дверью, закрывая её с такой силой, что машина покачнулась. – Я ничего не замышляю. Ты что, чёрт возьми, следишь теперь за мной?
– А ты как думаешь, а?
– А что мне думать, Тор. Я не знаю, поэтому и спросил тебя!
– Я поехала за тобой, потому что ты дерьмовый лгун, который убил члена картеля в моём саду… а затем ещё и Русская мафия… – она смотрит на меня.
Проводя руками вниз по лицу, я стону. Эта женщина невероятна.
– Не делай этого дерьма. Это дерьмо, в которое тебе не нужно вмешиваться. Я говорил тебе уже об этом!
Она наклоняется вперёд, прижимая лоб к рулю и вздыхая.
– Не делай этого, Джуд. Я не для того прошла весь ад и вернулась обратно, чтобы ты мне сейчас врал.
Я качаю головой, потому что, чёрт возьми, что ещё мне остаётся делать?
– Я не лгу тебе, – говорю сквозь зубы. – Теперь езжай домой, Тор. – Я протягиваю руку, завожу машину, затем поворачиваюсь, чтобы открыть дверь.
– Я не твоя сука, Джуд. А теперь пошёл нахуй из машины.
Я уже почти вышел из машины, но замираю. Медленно поворачиваюсь к ней лицом.
– Два с половиной года прошло, а ты так и не поняла, что, говоря мне что-то сделать - это тоже самое, что нажать на спусковой крючок? – я смотрю на неё, кусая свою нижнюю губу. – Я сказал тебе ехать домой. Сейчас же, – я выхожу с машины, – езжай домой, – закрываю дверь и обхожу машину спереди, всё ещё глядя на неё сквозь лобовое стекло. Она пристально смотрит на меня в ответ, а затем двигателю дают нагрузку, V8 рычит на меня, словно злой кот. Ох, она, чёрт возьми, не сделает этого. Я останавливаюсь и кладу ладони на ровную покрашенную поверхность капота. Подняв бровь, я поднимаю одну руку и указываю на неё пальцем. – Не смей, блядь, испытывать меня, – предупреждаю я.