Вечером он пришел к Делинди. Молодая женщина была с ним ласкова и, похоже, старалась понравиться ему, но в то же время она была в таком напряжении, что не могла ответить на ласки Марена. Это было именно поведение женщины, которая опасается атаки против своей родины, и мог ли Марен сердиться на неё за это? За притворной беззаботностью Делинди скрывались отчаяние и тоска, разрывавшие ей душу. Может быть, позже, когда завоевание Георгии будет только страницей истории и напрасные старания дочери посла помешать катастрофе, обрушившейся на её родину, станут лишь воспоминаниями, Делинди наконец снова станет самой собой?
Тогда будет интересно узнать точно, какой она была в эти дни.
Глава 26
Час ночи.
В слабо освещенном Лагере "А" жизнь кипит ключом. В полумраке Марена и Делинди ведут к самолету, который снаружи ничем не отличается от других воздушных машин, предназначенных для транспортировки десантных войск, но внутри оборудован роскошно: спальня, кабинет комната охраны, где могут находиться ординарец и часть экипажа.
Самолет направился к югу, где была выбрана база для атаки. Во время перелета Марен и Делинди спали, потом они отдыхали ещё два часа после приземления. Около четырех часов Марен остановил разбудивший его звонок будильника. Он спал в одежде, сняв лишь ботинки и китель, так что, выбравшись из постели, сразу же прошел в кабинет. Едва генерал закончил надевать свою форму, как шум шагов заставил его поднять голову: к нему подошла Делинди. Она на ходу причесывалась.
- Я бы хотела быть рядом с тобой, если в этом нет неудобства для тебя.
Марен был не в силах избавиться от мысли, что видит перед собой шпионку в разгар её приготовлений. Он обнял Делинди, и та улыбнулась ему деланной улыбкой: "Я не буду путаться у тебя под ногами".
На что она могла ещё рассчитывать? У неё больше не было ни малейшего шанса: приказы отданы, войска идут - уже ничто не может помешать атаке.
Марен нажал кнопку, в проеме двери, ведущей в комнату охраны, появился мужчина лет пятидесяти с красным лицом и отдал генералу честь.
- Дженнингс, покажите мне все сообщения, которые к вам поступили.
- Есть только одно сообщение, господин генерал. Оно принято только что. Я ещё не успел расшифровать его, - Дженнингс положил перед Мареном листы и ушел.
Это была шифрованная телеграмма за подписью начальника штаба армии: войска перешли границу Георгии. Война началась. Марен поднял взгляд от бумаги и посмотрел на Делинди: настало время сказать ей правду.
Он сделал это, сперва осторожно подготовив Делинди к такой новости, и прибавил в конце:
- Ты понимаешь, что раньше я не мог ничего сказать тебе об этом.
Она побледнела, но не потеряла спокойствия, и утвердительно кивнула ему.
- Это будет опасно для тебя?
Вместо прямого ответа Марен сказал:
- Тебя, кажется, волнует только это.
Молодая женщина неуверенно и слабо улыбнулась:
- Все ждали этой войны уже много лет. Мы, георгийцы, постоянно живем в состоянии коллективной иллюзии. У нас есть лишь одна надежда: что нас поймут.
- Что ты хочешь сказать?
Глава 27
Делинди отвернулась и стала смотреть на прозрачную пластмассовую стенку самолета, не обращая внимания на взгляд, который не сводил с неё Марен. В одно мгновение эта женщина стала совершенно другой - возможно, немного более суровой. Может быть, нежность, которую Марен чувствовал в её душе, была лишь плодом его воображения, его вымыслом?
Чем больше Марен думал, тем сильнее становилось его убеждение, что Делинди либо георгийская шпионка, либо неосознанно выполняет приказы Мозга. А двое детей, которых она родила Марену? Часть её плана. И любовницей Великого Судьи она стала, выполняя этот же план. Теперь она хотела... быть понятой!
Генерал нарушил молчание:
- Представь себе, что Великий Судья дал мне полную свободу действий. Чего бы ты попросила у меня?
Ответ последовал мгновенно, и Делинди не стала придерживаться тех терминов, в которых был сформулирован вопрос. Она не повернулась к Марену, но генерал чувствовал, как часто и тяжело она дышит.
- Если бы ты был Великим Судьей, я попросила бы тебя изменить правила любовных игр, разрешив брак после определенного срока близости. Я попросила бы тебя предоставить автономию самым крупным из подвластных тебе государств, таким, как Георгия. Я попросила бы тебя восстановить свободу вероисповедания. Я попросила бы тебя...
Тут её голос оборвался, но звук её слов отдавался в самой глубине души Марена.
"Если бы ты был Великим Судьей..."
"Она хотела бы увидеть, как я разрушу то, что Великий Судья создавал всю свою жизнь..." Марен не осуждал её, но вдруг почувствовал странную грусть. Потом он осознал, что Делинди замолчала.
- К несчастью (или, может быть, к счастью), я не Великий Судья. Однако несколько дней я должен замещать его на этой войне.
Наступила тишина. Делинди прошла у Марена за спиной и оказалась вне поля его зрения. "Как она отреагирует на мои последние слова?" - подумал Марен.
Пока генерал ждал ответа, его взгляд упал на папку, лежавшую перед ним. "Королевская семья Георгии. Доклад Дэвида Бернли". Марен неохотно взял в руки этот документ, хотя и знал, что собранная в нем информация будет для него бесценной завтра, когда ему нужно будет мгновенно принимать решения. Своему сыну он поручил эту работу лишь из любопытства. Интересно, как мальчик справился с ней?
Генерал бросил взгляд на список имен (их было чуть больше ста), пробежал глазами комментарии, одним взглядом улавливая смысл нескольких параграфов. Вдруг одна фраза привлекла его внимание:
"После смерти своей младшей сестры Анделиндамины, скончавшейся много лет назад, её величество королева Кийшнашения является единственной представительницей королевской семьи по прямой линии". Дальше молодой офицер добавил:
"Королева не замужем. По моему мнению, её безбрачие имеет политическую причину: его цель - создать в других странах впечатление, что нынешняя королева последняя представительница королевской семьи".
Марен молча кивнул в знак согласия. Тактику королевы было нетрудно понять: если бы ей этим способом удалось убедить Великого Судью, что Георгия может пасть без боя, можно было надеяться, что он направит свою военную активность в другую сторону. Вероятно, это был один из бесчисленных георгийских приемов выигрывания времени, которые теперь потеряли смысл.
Марен положил бумаги на стол. Он уже знал немалую часть данных, собранных в этом докладе, но в первый раз видел их так четко изложенными. И обнаруженная Дэвидом Бернли связь между георгийской политикой и безбрачием королевы была оригинальной идеей. Некоторые люди из списка и соединявшие их связи были Марену незнакомы. Не знал он и некоторых второстепенных деталей, к примеру, имени сестры королевы. Кстати, как её звали?
Анделиндамина!
Сохраняя полное спокойствие, даже не оборачиваясь, Марен опять положил доклад на стол и спросил Делинди:
- Ты была знакома с сестрой королевы?
- Да... мы были знакомы.
- Какая она была?
- Молодая наивная. Теперь она умерла, ты ведь знаешь.
Это была чистая правда. Может быть, физическая смерть более окончательна, но разве превращение неопытной молоденькой девушки в светскую даму не один из видов смерти?
Если то, о чем думал Марен, правда, то каким хитроумным был этот план! Дочь георгийского посла! Разведслужбы увидели лишь то, что было перед глазами, и не удивительно: отношения между Георгией и государством Судьи были восстановлены совсем недавно. Значит, родная сестра царствующей королевы, никем не узнанная, проникла в самое сердце империи Великого Судьи! Проникла с конкретным заданием... и потерпела поражение.
Марен ясно чувствовал, что молодая женщина была в безумном смятении, сравнимом с тем, которое испытал он сам в предыдущие дни. Делая вид, что увлекся чтением доклада Дэвида-младшего, генерал тайком следил взглядом за отражением Делинди в находившемся рядом зеркале. Он видел, что Делинди сжалась и испугана. Но когда она заговорила, голос был бесстрастным и звучал естественно. Она спросила:
- Кто будет казнен?
Вот оно!
- Решения будут приняты на месте.