— Ладно, Юджи, — сказал Такино. — Ты знаешь, мы по уши завязли. И мы не возмущаемся. На самом деле нам это нравится. По крайней мере, мне.
Такаяси снова вздохнул. Такино вытащил сигарету.
— Слушай, Кацу… — начал Такаяси, но Такино жестом остановил его.
— Я хочу услышать лишь твой ответ.
У него не было намерения снова вступать в группу. Он не чувствовал больше такого желания. Людей вроде Сакурая очень трудно найти. Тем не менее его тело чего-то жаждало. И не только тело, но и душа.
— Не решай сейчас ничего. Когда будешь готов, только попроси меня сыграть партию в гольф. Я не шучу. — В глазах Такино ясно читалось, что он говорит серьёзно: — Я оставлю у тебя мячи.
Такино взял клюшку и собрался уходить. Такаяси ничего не сказал. Он даже не встал, чтобы проводить друга.
Такино вышел в бар и уселся в одной из кабинок. Он попросил послать за Акеми. Он чувствовал, как его сверлят чужие глаза. К этому моменту заведение уже начало заполняться, хотя вечер ещё только начинался. Слишком рано, чтобы затеряться в толпе.
Акеми пришла тут же.
— О, это вы, — сказала она. — А я думала: какой-то посетитель спросил именно меня.
— Извини, что разочаровал.
— Вы играете в гольф?
Такино легонько стукнул по ковру головкой клюшки. Ковёр был толстым, и металлический наконечник не произвёл никакого шума. Интересно, сколько девушек работает в таких местах? Около тридцати? Плюс три официанта и менеджер. И, наверное, над ними есть старший.
— Ты бы лучше подумала по поводу новой одежды, — заметил он.
— Я подумала. Мне сейчас её шьют. Я оплатила заказ деньгами, которые вы мне дали.
На самом деле не хочется давать ей денег. Это сосём не то, как если идёшь и зарабатываешь их самостоятельно.
— Вы почему-то не приходите ко мне в новую квартиру, — произнесла она.
— Разве у тебя на меня права?
— Едва ли, — девушка улыбнулась и подала Такино зажигалку.
С тех пор как Акеми видела его без одежды, она сделалась более мягкой и сговорчивой. Нет, у него на теле не было каких-либо татуировок, наводящих на конкретные мысли, или чего-то подобного. Сакурай говорил ему, что десять лет — слишком маленький срок, хотя на спине самого Сакурая был рисунок ведьмы, который он сделал, когда ему только исполнилось двадцать.
На теле Такино виднелись отметины — старые шрамы. Один из них представлял собой глубокий разрез, идущий от правой стороны груди до живота. Эту рану зашил сам Сакурай. Конечно, без особой эстетики, но зато кровь не бежала. После Сакурай и Такаяси рассказали ему, что он почти умер тогда. Может, и так, но он помнил всё совершенно чётко. Сакурай и Такаяси день и ночь сидели у его постели. Он даже думал тогда, что они слишком стараются.
Другой шрам был ниже ключицы, с левой стороны груди. Сейчас он больше походил на впадину. Это пуля. 22-й калибр. Выстрел в лёгкое. Тогда доктора нашёл Такаяси. Сакурай к тому моменту уже умер, но конечно, даже он не смог бы извлечь пулю из его лёгких.
Акеми могла предположить, что это за шрамы. А Юки нет. Она верила его рассказу о дорожной аварии. А что ещё можно было ожидать от такой женщины?
Такино просидел в баре около часа. Он пил. Вот Такаяси показался из своего кабинета и направился к выходу, пробираясь между столиками и стульями и кланяясь людям, которых он знал. Их глаза встретились. Такаяси улыбнулся и наклонил голову. Такино улыбнулся в ответ.
— Я забыла дать вам ключ от квартиры, — произнесла Акеми.
— Не нужно.
— Почему вы так говорите? Ведь вы платите аренду.
Такаяси вышел. Такино заметил, что группа, сидящая в углу, встала, чтобы проследить за ним.
3
Через несколько дней раздался звонок.
— Ты занят? — Казалось, говорят из телефонной будки. Такино слышал шум улицы в трубке.
— Ты раньше не звонил?
Он только что вернулся из квартиры Акеми в Синсен. Было шесть вечера. Магазин заполнили домохозяйки, покупавшие продукты к ужину.
— Просто я хотел дать тебе урок игры в гольф. Можешь ненадолго выйти?
— Что? Сейчас?
— Есть одно поле для гольфа, оно открыто допоздна — там и свет горит, и штат работает. И не говори мне, что ты готов к настоящей игре до того, как получишь хотя бы один тренировочный урок.
— Хорошо. Где находится это место?
Такаяси объяснил, что это где-то в районе Токио-Тауэр[10]. Такино сказал, что будет через час.
Он взял сумку для гольфа из шкафчика, где у них хранились разные чистящие средства и порошки. Половина набора клюшек, пара новых туфель и перчатка. Это не всё, что нужно, но, скорее всего, для новичка сойдёт.
Юки принесла ему кофе.
— Ты хочешь что-то стирать или чистить? Но ведь ты никогда этим не занимался.
Он объяснил жене, что просто собирается поиграть в гольф. Она улыбнулась: приятно, что он нашёл себе новое хобби.
— Пойду попрактиковаться.
— Прямо сейчас?
— Понимаешь, я должен подстраиваться под расписание тренера.
— Ты имеешь в виду Такаяси-сан?
— Откуда ты о нём знаешь?
— Сегодня утром он искал тебя по телефону, когда я была в офисе. Хотя он ничего не говорил о гольфе.
Такино положил туфли и перчатку в боковой карман сумки.
— Такаяси, — сказала Юки, закуривая «Салем». Такино отмахнулся от дыма рукой. — Это тот самый человек, что прислал нам чудесную колыбельку, когда родилась Мизу, правильно?
По ряду вполне понятных причин Такино тогда хотелось объявить всем, что он стал отцом, поэтому он рассказал новость и Такаяси. Это было четыре года назад. Он также приглашал Такаяси в качестве своего единственного друга на скромную церемонию по случаю их с Юки свадьбы, но тот не пришёл. Поэтому так получилось, что жена никогда не встречалась с ним.
Однажды, когда Мизу должен был исполниться годик, Такино пошёл в клуб навестить Такаяси. Он напился и целый вечер рассказывал о девочке. В тот вечер он говорил именно с Такаяси, но правда заключалась в том, что ему до смерти хотелось рассказывать о своей дочери кому угодно, ведь она только что сделала первые шаги.
— В какое время планируешь быть дома?
— Понятия не имею. Кассу и магазин я закрою, когда вернусь.
— Хорошо, я и не собиралась это делать.
— Конечно, это моя работа.
Раньше Такино никогда не уходил из магазина, когда нужно было снимать кассу. На самом деле он редко выходил даже ненадолго в те часы, когда магазин работал.
— Боюсь, что это безнадёжно. Я никогда не был силён в спорте.
— Ты имеешь в виду гольф? Если хочешь, я тебя поучу, я когда-то им занималась.
Юки затушила свой «Салем». Потом она положила в стоящую на столе чашку сахар, добавила молоко и помешала ложечкой. На подносе была сахарница, полная кускового сахара, и небольшой кувшинчик с молоком. Такино никогда их тут не замечал.
Он смотрел, как движутся её тонкие пальцы. Кофе уже начал остывать, и сахар с трудом растворялся в нём.
— Эй! — позвал он. Юки отдёрнула руку:
— Извини, я задумалась.
Такино пошарил в кармане пальто. Ключи от квартиры Акеми сейчас висели на той же связке, что и ключи от машины, офиса и его собственной квартиры. По определённым причинам ему казалось, что они весят больше, чем все остальные, вместе взятые. Сначала он прикрепил ключ Акеми с помощью скотча на нижней крышке своего ноутбука. Затем попытался спрятать его в кошелёк. Но потом он пришёл к выводу, что всё это небезопасно, В конце концов он решил, что лучше держать этот ключ в кармане, вместе с другими.
— Я представила, что кто-то делает заказ.
— Хорошо. Унеси кофе.
Что-то смутило Такино, но он отмахнулся от этого.
Он слышал стук мячей для гольфа. На поле было много мужчин, которые заехали сюда с работы по дороге домой. Такаяси стоял на четвёртой дорожке от конца, и каждый раз, когда он делал удар, стальная часть его клюшки поблёскивала в свете ламп.