Слепой случай помог им обнаружить, кто он на самом деле. Одному из копов, которого послали последить за супермаркетом Такино, однажды на глаза попался Хиракава. По ходу расследования Мурасава разговаривал с этим офицером, и тот упомянул имя Хиракавы.
— Как только встал на честный путь, так тут же и сделался детективом, так? — спросил Такаги.
— Работа интересная. Тем более что сейчас я вдовец. И если бы я остался дома, дочь и её дети меня просто запилили бы.
— Да, неплохая работёнка для вора вроде тебя. А не хочется иногда воспользоваться всей раздобытой информацией и вернуться к старому ремеслу?
— Вы, должно быть, шутите. Да я уже сейчас не помню ни одного слова из того, что мне стало известно. Кроме того, меня раздражают друзья моей молодости. Они слишком грубые. Не-а, у меня своя дорога.
— А как насчёт азартных игр?
— Для них я тоже сейчас слишком стар. Выигрыш, проигрыш — в конечном итоге ты теряешь всё. Да и госпожа Удача не часто улыбается таким старикам, как я.
Они арестовывали Хиракаву пять раз: два за взлом с проникновением, а остальное — за постоянные азартные игры. Потом, восемь лет назад, его взяли на краже со взломом и дали три года тюрьмы. Такаги видел выписку с банковского счёта Хиракавы, поданную им сегодня днём в отдел регистрации. К старику нужно было отнестись снисходительно хотя бы по причине его возраста. Возможно, когда остаётся один год до шестидесяти лет, это убеждает тебя в том, что пора становиться на честный путь.
— Но должен сказать, что мне очень лестно, — заметил Хиракава. — Прошло столько лет, с тех пор как я вышел в отставку, а высокие чины из полиции всё ещё помнят меня.
— Польщу ещё больше, сказав, что ты самый высококлассный взломщик из всех известных мне, мастер, хотя мы никогда с тобой не работали в одной сфере. Но вернёмся к делу.
Такаги нашёл пепельницу на уголке раковины и затушил в ней «Голуаз». Мурасава тихо стоял у двери, блокируя выход.
— Понимаете, у Такино были проблемы, харассмент в его магазине, — сказал Хиракава. — Но вы, скорее всего, уже знаете.
Хиракава расправил плечи. Для человека его возраста он имел хорошую осанку.
— Один из больших сетевых супермаркетов замахнулся на его магазин. С одной стороны, они предлагали ему деньги, хотели купить магазин, но в то же самое время поставили его в очень тяжёлые условия за попытки снижать цены. Он попросил меня разобраться в этом деле, что я и сделал. Насколько я знаю, дальше он всё решал самостоятельно.
— А как насчёт Сугимуры из банды «Марува»? Знаешь его? Раньше он ошивался в твоём игорном притоне.
— В лицо знаю, а так нет.
— Мы разыскиваем его.
— Ничем не могу помочь.
— Но ты был той ночью в «Манчестере». И нам известно, что владелец клуба как-то связан с Сугимурой. И он также старый друг Такино, разве не так? Всё ещё ничего не вспоминаешь?
— Почему вы решили, что я должен был иметь дело с Сугимурой?
— Я не о Сугимуре говорю. Я говорю о Такино.
— А я вам говорю, что мне нечего сказать.
Такаги взял в рот очередную сигарету. Площадь комнаты была не более шести татами. Но поскольку пустоту заполнял один лишь письменный стол, то она казалась намного больше.
— Вон тот молодой человек, — сказал Такаги, выпуская белый дым изо рта и указывая подбородком на Мурасаву, — провёл кое-какую работу по поводу тебя и Такино. Оказалось, что вы оба на некоторое время уезжали из города. Ты семнадцатого, а Такино в ночь на девятнадцатое, потом вы оба вернулись в ночь на двадцать первое. Правильно?
— Что конкретно вы хотите спросить?
— Куда ты ездил?
— В Хиросиму. Клиентка мне дала задание кое-кого проверить. Дело с адюльтером. Я следил за мужчиной в командировке.
— Продолжай, Хиракава. Ты ведь не хочешь, чтобы я был вынужден оформить всё официально, так?
— Я стараюсь зарабатывать на жизнь честно. Что я могу сделать? Говорю вам: я стал другим.
— Вот забавно будет посидеть в тюрьме в твоём возрасте, а?
— Не берите меня на пушку. За пять лет я ни разу не нарушил закон, в то время как вы считаете своим долгом рыскать вокруг сомнительных отелей, как собака, или выслеживать людей на улице.
— Так же, как и ты, для Такино?
— Он хороший человек. Хотя вы, возможно, так не думаете.
— Но ты звонил своей дочери из аэропорта и сказал ей, что собираешься на Сикоку.
— Верно, я там был. Муж нанявшей меня женщины ездил в командировку на Сикоку. Но там он был всего один день. А потом он поехал в Хиросиму, чтобы повидаться со своей любовницей.
— Ладно, ты хотя бы гладко излагаешь свою версию.
Хиракава рассмеялся. Может быть, дело было в его возрасте, может быть, он считал, что видел в этой жизни всё, но он не боялся полиции.
Сигарета сделалась противной, но Такаги её не выбросил. Мерзкий вкус распространялся от языка в задней стенке горла. Казалось, горечь пропитала всё его тело.
— Должно быть, внуки уже большие. Наверное, и не знают, что их дедушка старая тюремная пташка, а? — Такаги сделал глубокий вдох, и дым наполнил лёгкие. — Я слышал, что твоя дочь замужем за плотником. Серьёзный, трудолюбивый молодой человек, так?
— На что вы намекаете?
— У каждого в шкафу свой скелет, и он не исключение. Неважно, что там, но я всё равно раскопаю.
— Это ваше право.
— Смотри, я не пенсионер, как ты. Старый игрок типа тебя должен это понять. Иногда ты должен выиграть во что бы то ни стало. И я вовсе не делаю всё это ради забавы. Я на самом деле хочу выиграть.
— Но… — у Хиракавы дёрнулись веки. — Вы это серьёзно?
— Я не привык шутить, — ответил Такаги. — И также не люблю угрожать попусту. Раз я начал, то не остановлюсь, пока ты не заговоришь.
— В это я верю.
Хиракава отвёл взгляд. Такаги затушил в пепельнице дымящийся «Голуаз».
— Хорошо. Я должен был встретить Такино в Сикоку. На поезде. Он сказал, что его отправили в Яватагаму.
Мурасава, стоящий сзади, удивлённо закашлялся.
— Расскажи мне всё, — сказал Такаги.
— Это всё, что я знаю.
— Ладно. И ещё одно: с ним кто-то был?
— Насколько я знал, был какой-то человек.
— Понятно, извини за беспокойство.
Такаги надел туфли. Мурасава вышел раньше него.
— А у вас есть семья? — неожиданно спросил Хиракава.
— Жена и ребёнок. Внуков пока нет. Почему ты спрашиваешь?
— Один человек там, в тюрьме, как-то сказал, что вам не следует иметь семью.
— И что?
— Да ничего. Просто он так говорил, вот и всё.
— А он долго сидел?
— Семь лет. Убил одного человека.
— Ты с ним согласен?
Хиракава не ответил. Сейчас он стоял спиной к Такаги.
Когда они подошли к станции Симокитазава, Такаги заметил, что он снова напевает любимую мелодию. Мурасава молча шёл рядом. Такаги остановился и закурил сигарету. Он всё ещё чувствовал горечь.
— Я хочу, чтобы завтра ты полетел в Яватагаму, — произнёс он.
6
Такино взял трубку цвета воронова крыла и начал чистить её тоненькой наждачной бумагой. Краска легла на твёрдые части трубки менее насыщенно, а на мягких пропиталась достаточно глубоко. Но разница казалась совсем незначительной. Хорошая обработка и время, потраченное на трубку, должны принести плоды: её цвет станет ровным.
Это была большая округлая трубка с изгибом на стержне. Он делал её таким образом, чтобы сохранить ровную структуру дерева.
Но ошкурить её наждачной бумагой — это ещё только полдела. Поверхность трубки на первый взгляд казалась гладкой, однако на ней всё ещё ощущались небольшие шероховатости. Они были совсем незначительными: чтобы разглядеть их, понадобился бы микроскоп. Вот почему следовало с особой тщательностью протирать трубку тряпочкой. Нужно тереть до тех пор, пока поверхность не станет тёплой на ощупь. Конечно, блеск появляется тогда, когда раскроешь внутреннюю структуру дерева.