За то, что я прикасаюсь к этой женщине, меня могут пристрелить. Но мне кажется, за такую женщину можно сдохнуть, не задумываясь.
Ее ладони упираются мне в грудь. И это так чувствительно. Уверен, она ощущает, как барабанит моё сердце, отбивая грудную клетку. Женщина толкает меня, призывая отпустить. И я поддаюсь. Мне приходится отпустить и отступить. Хотя мое тело категорически с этим не согласно.
Если Нелли захочет, я прямо сейчас вылечу на хрен из охраны, и это в лучшем случае.
Женщина поднимается и подходит к мужику, принимая от него пару карамелек.
— Спасибо, Егор, — улыбается, вынимает из сумочки пару купюр, протягивает местному дурачку, тот что-то неразборчиво говорит, кланяется. — Поехали, — велит Нелли, снова садясь в машину. Сажусь за руль, выезжаю на трассу.
— Куда?
— Ресторан «Оливия».
Киваю. Еду, а сам до сих пор ощущаю ее тело в своих руках.
— Что ж ты такой нервный, Денис? — интересуется она. — Какая угроза в Егоре? Он как ребенок.
— Был у нас случай, когда такой же вот мужичок не от мира сего просил милостыню у церкви. А охраняемый объект – жалостливый мужчина, решил подать ему. Так вот безобидный попрошайка нанес ему два ножевых. Не спасли мужика. Иногда самые безобидные люди могут быть опаснее профессиональных киллеров, — поясняю я, посматривая в зеркало заднего вида.
Нелли задумывается.
— Объект... Меня ты тоже называешь объектом? — в голосе яд.
— Я обозначил так мужчину, потому что не могу назвать имя или должность.
— Красиво выкрутился, Денис, — усмехается. — Кстати, у тебя необычный парфюм. Не подскажешь название?
— Ничего особенного, обычный дезодорант.
— Иногда обычные вещи гораздо ценнее... — выдыхает она. Замолкает, отворачиваясь к окну. Меняется в лице, словно переключается по щелчку, выпадая из реальности.
Дальше у меня даже получается отстраниться. Выключить в себе это зудящее, навязчивое желание рассматривать ее и улавливать каждый жест.
Нелли обедает с матерью, посещает спа-салон и едет домой. Выдыхаю, когда она наконец выходит из машины и скрывается дома.
Хотя бы до завтра смогу не видеть ее и быть вменяемым.
Всё это неправильно с моей стороны, даже отвратительно, я бы сказал. Возникает чувство вины перед Анютой. На ней я так не зависал. Понравилась девочка, красивая, милая, пригласил на свидание, всё закрутилось и привело к свадьбе. Я люблю ее, но чтобы вот так одержимо, как псих, дышать ей и улавливать каждый жест, засматриваться на каждую родинку… Нет такого и не было.
Это вообще нормально?
И вроде ничего себе не позволял и не собираюсь, я по-прежнему верен невесте, но ощущение ментальной измены не покидает. Не по себе.
Перекусываю в столовой для персонала, общаясь с сослуживцем, треплемся ни о чем.
— Ден, ты сейчас заменяешь Серого в сопровождении. Литвин с супругой едут ужинать, — сообщает мне Довлатов.
— А что с Серым?
— Хреново ему, скрутило, в больницу уехал.
— Ясно.
Поднимаюсь с места, выходим вместе с Довлатовым на улицу. Курим.
— Ну как невеста? — интересуется он. — Не передумала еще выходить за тебя? — усмехается.
— Обижается, конечно. Но, надеюсь, не передумала, — ухмыляюсь невесело.
— Но ты не задерживайся на нашем поприще. Не повторяй мой путь, Ден, — качает головой.
— По-моему, отличный путь.
— Да, Денис, карьера головокружительная. А личной жизни нет. Полное дно. Мне тридцать пять, за плечами развод. И женат я теперь на работе, видимо, пожизненно. Завязался так, что выйти нельзя. А ты еще можешь соскочить. Подумай об этом, Ден. Денег на свадьбу заработаешь и вали в другую сферу. У тебя мозги есть, ты не пропадешь, — дает мне совет.
— Я подумаю. Спасибо за совет, Седой.
Седой – позывной Довлатова. Потому что на правом виске у него седой кусок. Такой вот изъян, не связанный со старением.
Он разрешает так себя называть единицам. Потому что времена прозвищ прошли. Все серьезные люди обрели имена-отчества. Но я вхожу в тесный круг Довлатова, потому что очень уважаю этого мужика и заслужил его доверие, что для меня ценно.
Тушу сигарету в пепельнице, поскольку из главного входа выходит Литвин с Нелли и направляется к подготовленной машине.
В сопровождении у Литвина всегда два человека. Водитель и охранник. Я сейчас заменяю водителя. Но даже водилы у Литвина профессионально подготовленные.
Иду к машине и одновременно зависаю на образе Нелли.
Это что-то нереальное.
Нельзя быть такой манящей, сексуальной и одновременно недосягаемой. Она разносит и размазывает меня одним своим видом. Это самая сложная работа в моей жизни. Приходится контролировать взгляд, эмоции, тело, дыхание и сердце, которое барабанит от каждого ее взгляда.