Это Аня.
Спасибо тебе, девочка, что спасаешь меня от падений. Захожу с телефоном в дом.
— Да, малыш?
Намеренно зову ее, как привык. Моей малышкой. Ведь она моя. А там – чужая, недосягаемая женщина.
Между нами с Нелли по факту ничего не было, но внутри меня разливается чувство измены. Мои мысли и желания – уже предательство. Необязательно трахаться, чтобы изменить. Ментальная измена еще хуже, чем физическая.
— Звонил? Прости, я в клинике была, рентген делали. У меня хорошие новости, — звонко сообщает мне Анна. — Нога очень быстро заживает. Хромая невеста на свадьбе – это жуть, — смеется она.
— Хорошо, я рад, — прохожусь по гостиной. — А в общем как дела?
— Хорошо, но плохо без тебя, — тихо сообщает мне Аня. Сглатываю. А вот мне ни хрена не плохо, я тут, мудак, тону в другой женщине. — Вот что за работа, без выходных? Ты тоже человек, и тебе нужен отдых! — возмущается Аня.
— За эту работу и платят соответственно, — выдыхаю я. — Как вернусь с поездки, сразу приеду.
— Это точно?
— Да, Довлатов обещал.
— А когда ты вернешься?
— Точно сказать не могу. Скоро, Ань. Расскажи что-нибудь. Чем занимаешься, всё что угодно, хочу послушать тебя.
И она рассказывает о всякой ерунде. О родителях, о подружке, о том, что выбрала пару мест для проведения нашей свадьбы и что без меня не примет решения, я обязательно должен посмотреть. О костюме, который мне нужно шить на заказ, ибо готовых нет достойных нашей свадьбы. Я слушаю, соглашаюсь, а сам кусаю щеки изнутри, пытаясь уловить ее настроение. Пробую убедить себя, что она мне очень дорога и выбить из себя всю дурь.
Прощаюсь с Анной, она говорит, что любит на прощание, а я ничего не отвечаю. Язык почему-то не поворачивается. Просто обещаю перезвонить.
Прячу телефон в карман. Стемнело уже, надо включить освещение во дворе и проверить, заперты ли ворота.
Иду на выход, распахиваю дверь, а навстречу мне влетает Нелли.
Сталкиваемся в проходе.
Эта женщина в мокром халате, который облепил ее тело. Горячая, сладкая… Влетает прямо мне в руки, врезаясь в мое тело. Нет, даже не сладкая – порочная, острая, жгучая, настолько, что на мне остаются ожоги.
И всё. Всё…
Последняя нить здравого смысла во мне рвётся с треском…
Я даже слышу этот щелчок в голове, словно взвели курок и приставили дуло к виску. Еще минута, и я умру. Сдохну в ее объятиях. Сдохну с удовольствием.
Сжимаю ее тело, дёргаю на себя и под ее вскрик впечатываю в ближайшую стену…
Глава 13
Денис
Ее ладони упираются мне в грудь, сначала стискивают футболку, а потом отталкивают.
— Остановись! — всхлипывает она. И я поддаюсь, отхожу на несколько шагов. Но только для того, чтобы снять футболку. Нелли так и стоит, прижатая к стене. Ее мокрый халат съехал от моего напора, обнажая плечи, грудь в бикини, через которое видно налитые твердые соски. — Если ты ко мне прикоснешься, мой муж тебя убьет, — шепчет она и глотает воздух, словно задыхается, так же, как и я.
— Все равно! Если не прикоснусь, то тоже сдохну.
В данный момент мне на все плевать. Я просто больше не могу сдерживаться. Откидываю футболку в сторону и снова иду на нее.
— Сумасшедший, — нервно смеется. — Ты понимаешь, что ничем хорошим эта история не закончится?
— Я ни хрена сейчас не понимаю, Нелли. Разве не этого ты добивалась?! — рычу ей в лицо. Потому что в нашем падении виноваты оба. Зарываюсь в ее влажные волосы, сжимаю и дергаю на себя, не позволяя ей ответить. Впиваюсь в желанные губы. Грубо, жадно, алчно всасываю ее губы.
Да! Да!
Все, контроль полностью отключается, переходя только в голые животные инстинкты.
Пусть этот гребаный мир взорвется. Ничего сейчас не существует, кроме нас.
Ее руки все еще пытаются меня оттолкнуть, а губы отвечают, так же жадно всасывая мои. Проталкиваю язык глубже в ее рот, сплетая языки, одновременно дергая ее халат, буквально срывая его. Шёлковая материя трещит. Мы задыхаемся от этого дикого поцелуя, но не отпускаем друг друга. Ее ногти впиваются мне в плечи, расцарапывая, причиняя боль, подогревая еще больше. Пусть сдирает мою кожу до мяса. Мне чертовски ее мало.
Никогда так не терял себя с женщиной. Никогда не превращался в животное, как бы ни улетал, какая бы девочка ни была сладкая и желанная, всегда контролировал себя. А сейчас нет. Я сам себя не узнаю. Это даже не я. Это кто-то другой. Это зверь, который сорвался с цепи от голода по этой женщине.