— Что тут происходит? — я подошел к мужчинам.
Незнакомец резко обернулся на звук моего голоса, и я без труда узнал его — Марк Паркер! При виде меня он нахмурился, но тут же мило улыбнулся.
— Добрый день, мистер Лестрейд, вы помните меня?
— Да, конечно, — я пожал протянутую руку. — Я слышал, вы хотите встретиться с мистером Холмсом?
— А вы можете передать ему, что я пришел? — я увидел загорающиеся огоньки надежды во взгляде Марка.
Я кивнул и заметил, как Даниэль покачал головой.
— Я спрошу у него про вас, — я направился в палату.
— Пусть уходит, — отрезал Майкрофт, стоило мне только заикнуться о посетителе. — И попросите его больше не возвращаться. Я все ему сказал. Это трата времени. Я желаю мистеру Паркеру всего наилучшего.
Мне стоило больших усилий не вжимать голову в плечи, когда Майкрофт говорил это. Было видно, что его охватило ледяное бешенство от одной только новости, что в тридцати метрах от него находится Марк Паркер. Очень хотелось верить: то, что я принес новость о посетителе, никак не скажется на нашем с Майкрофтом общении.
Я вышел из палаты подошел к Паркеру.
— Уходите, он не хочет вас видеть.
Паркер закусил губы, и около минуты напряженно думал о чем-то.
— Передайте мистеру Холмсу, что я все равно не уеду из Англии. Я буду ждать и надеяться, — он сделал несколько шагов к лифту. — Спасибо, мистер Лестрейд, что вошли в положение, — он кивнул мне на прощание и скрылся в кабине.
Пару минут я стоял удивленно подняв брови. Не дурак же я, чтобы не состыковать простые факты и не прийти к выводу, что, кажется, я только что узнал немного подробностей из личной жизни Майкрофта. До этого момента я ничего не знал и как-то не задумывался, с кем он делил постель. Были ли у него жены, любовницы… Оказывается, надо было думать о любовниках. Хотя, конечно, я вообще как-то не мог думать о личной жизни человека в его положении.
А потом мне стало жаль Паркера. Конечно, я не знал всех тонкостей его отношений с Майкрофтом, но по выражению глаз понял — он любил его и дорожил им. И это было почти мазохистское чувство.
— Он ушел, — сказал я, вернувшись в палату. — Сказал, что не уедет из Англии и будет ждать.
Майкрофт, полулежавший на кровати, бросил на меня немного раздраженный взгляд.
— Сделайте одолжение, Лестрейд, никогда не напоминайте об этом человеке.
Я кивнул, но на лице у меня проскользнула тень недовольства. Как можно было так поступить с любящим человеком? Любовь — это же то, что так трудно найти и еще сложнее сохранить! Увидев выражение моего лица, Майкрофт покачал головой.
— Вы ведь хотите знать, что произошло и почему я велел вам выставить его отсюда? Думаете, я не прав? Вам ведь любопытно, хотя еще после Ковент-Гарден я сказал, что не одобряю ваш интерес к моему окружению. Держитесь подальше от серпентария. Чтоб в нем выжить, нужно обладать навыками, которых у вас нет, Лестрейд.
— То, что вы общайтесь с отменными гадюками, я не сомневаюсь, но как в их число угодил человек, который вас любит? — нахмурился я. Не знаю, что на меня нашло. Моя личная обида на Энди, ледяное надменное поведение Майкрофта по отношению к Паркеру и его чувствам: все наложилось одно на одно, и в конечном итоге я слегка потерял границы дозволенного.
— Успели пооткровенничать с мистером Паркером? — сказал Майкрофт с плохо скрываемым раздражением.
— Нет, не то чтобы. Он сказал мне лишь то, что я озвучил вам.
— Дурак.
— Кто? Я?
— Вы-то тут при чем? — вздохнул Майкрофт, услышав обиду в моем голосе. — Он, конечно же.
— И почему же он дурак? Я не знаю всего, но чутье полицейского подсказывает мне, что он все еще любит вас, — я отошел к окну и присел на подоконник.
— Я отпустил мистера Паркера после того, как врачи определились с вердиктом, — сказал Майкрофт немного помолчав. — В силу своего положения, я не мог позволить себе серьезную привязанность. Мой супруг оказался бы в смертельной опасности, поэтому я был благосклонен ко многим. Мои враги должны были видеть, что я не дорожу любовниками. Но мистер Паркер имел неосторожность влюбиться в меня. Мне пришлось проявить жестокость по отношению к его чувствам. Кроме того, у него должен быть здоровый, равный ему партнер, — капля горечи проскочила в интонации Майкрофта.
— Простите, я влез не в свое дело, мистер Холмс. Вы не должны были рассказывать мне это, — интуиция подсказала мне как можно скорее извиниться перед Майкрофтом. Он ведь не из тех людей, которые легко говорят о личном.
— Я не злюсь на вас. Вижу, что ваши слова и действия были продиктованы эмоциями. Полагаю, что-то случилось? — Майкрофт вопросительно посмотрел на меня, очевидно обрадовавшись, что я готов сменить тему.
— Случилось, — вздохнул я. — Мне тотально не везет в любви. Энди мне изменяет, — вывалил я все, как есть. Стало ли мне легче после этих слов? Глупо, но да! И я понимал, что мне не стоит рассчитывать на поддержку Майкрофта в этом случае. Вряд ли он оценит душевные переживания своего компаньона.
— Откуда вы знаете? — нахмурился Майкрофт. Мне показалось, он по-настоящему заинтересовался темой.
— Шерлок сказал. Я не видел очевидных вещей. Впрочем, как всегда, — я криво усмехнулся.
— Пока я не забыл: вы не могли бы попросить Шерлока приехать ко мне завтра? — Майкрофт предсказуемо не стал поддерживать задушевную беседу.
Я кивнул, ощущая, что этот странный разговор и мое вмешательство в личную жизнь Майкрофта вряд ли принесут позитивные результаты. Черт! Мне стоило держать себя в руках и даже не думать передавать просьбу Паркера.
— А что там в коробке? — Майкрофт вывел меня из задумчивости неожиданным вопросом и указал взглядом на коробку с пончиками, которую я поставил на столик у двери.
— Пончики. Они слишком соблазнительно пахли, когда я шел мимо кондитерской.
— Они и сейчас соблазнительно пахнут, Лестрейд, — Майкрофт улыбнулся, и я поймал его лукавый взгляд. — Угостите?
— А вам разве… — я искренне удивился.
— Мне можно сладкое! С детства обожаю пончики с шоколадной глазурью. Это ведь они?
— Они, — кивнул я, пытаясь сообразить, как мне накормить Майкрофта, и при этом не перемазать его и не перемазаться самому в шоколаде и жире. Кажется, большие салфетки для медицинских манипуляций на роль слюнявничка вполне бы подошли.
***
— Что случилось, Грег? — Энди смотрел на меня настороженно и взволнованно.
Видимо, мой мрачный и решительный вид уже подсказали ему, что ничего хорошего от разговора ждать не стоит. Я решил не тянуть с расстановкой всех точек над «i» и, промучившись еще пару дней неизвестностью, приготовился к откровенному разговору. Внутренне я уже смирился, что лишился такого уютного и крепкого, как мне казалось, мира личного счастья. Я вздохнул, сделал большой глоток пива и посмотрел на экран ноутбука. Возможно, я в последний раз вижу Энди вот так — домашнего, в помятой футболке и любимых вылинявших шортах. А еще сильно невыспавшегося.
— Ты когда-нибудь собирался мне все рассказать? — спросил я, ощущая себя в дурацком сериале для домохозяек. Так ведь все главные героини начинали разговор с изменником Хулио или Хосе?
— Что рассказать? — нахмурился Энди.
— Что изменяешь мне, — я посмотрел прямо в камеру. — Я не идиот, да и Шерлок помог.
Энди вздрогнул, подался назад. Есть! Мне не нужны были слова, мне хватило только его реакции, чтобы понять, что Шерлок прав. Я слишком хорошо знал Энди, и понимал, что в этой ситуации актерские способности ему не помогут.
— Грег, это…
— Только не надо мне говорить про то, что это было ошибкой с твоей стороны и вешать прочую лапшу мне на уши. Я уже наслушался такого в свое время, — сухо сказал я. — Что не так? Что не так пошло в этот раз?
Энди тяжело сглотнул, опустил голову и уставился на свои сцепленные в замок пальцы.
— В этом нет твоей вины, Грег. Ты классный, ты прекрасный партнер, но тут дело во мне. Грег, я не мог, не мог больше… Мне было нужно вырваться из второго состава, и я…