— Я — дочь своей матери, — если Натенек знал Рему так хорошо, как намекал Неко, он не должен был сомневаться в ее воспитании.
Он улыбнулся.
— Тогда мы поладим, а еще можем отправиться в путешествие перед твоим возвращением домой.
— Кто сказал, что я вернусь? — мама дала ей выбор. Уйти от короны и жить мирной простой жизнью… или вернуться, чтобы она придет в себя, и занять свое место будущей императрицы.
Натенек рассмеялся и пошел прочь.
— Как ты указала, — бросил он через плечо, — ты — дочь своей матери. Она никогда не бросила бы королевство, — через миг он тихо пробормотал, и ей пришлось прислушиваться. — И если ты похожа на своего брата, то не отступишь от вызова. У меня будет куча хлопот с тобой.
* * *
Аллисса ворочалась и не могла уснуть. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она была в подземелье на допросе. Или в спальне Сомы рядом с его мертвым телом. Она сбросила одеяла, свесила ноги с кровати и обулась. Солнце начало вставать, отбрасывая мягкое сияние на землю вокруг. Она вышла наружу, не желая будить Натенека.
Она не могла сосредоточиться, села на землю и смотрела вдаль, ничего не видя. Она обвила руками ноги, сжимала их, раскачиваясь. Картинки не прекращали атаковать ее. Ее вырванные ногти. Всюду кровь. Сома. Она не думала, что сможет кого-то так жутко убить. Но она вонзила в него кинжал и повернула его. А потом, пока он страдал на полу, отрубила его пальцы, радуясь его боли. Хоть она убила его, он все еще не оставлял ее в покое. Аллисса слышала его насмешливый смех в темных углах комнаты или за ней, когда она была одна. Она не освободится от него.
Аллисса покачала головой, рыдая, глотая ртом воздух.
— Хочешь общество? — спросил за ней Натенек.
Она напряглась, не зная, как долго он был там.
— Нет, — если бы она хотела быть с ним, осталась бы внутри.
— Если передумаешь, я буду за домом. Меня ждут утренние упражнения.
Она оглянулась на него. Он был в свободной одежде с мечом на поясе.
— Упражнения?
— Уверен, тебе не интересно. Для этого нужно утруждать себя, — он пошел прочь.
— Что, простите? — он был о ней не очень высокого мнения.
Он замер.
— Ты вряд ли умеешь использовать меч, раз ты женщина.
Ее кровь закипала. Как он смел думать, что она была напыщенной принцессой, которая ничего не делала?
— Я в состоянии делать упражнения. И я владею мечом.
— Да? — он осмотрел ее тело. — Потому что ты сидела там час. Я подумал, что так ты делаешь весь день, — он ехидно улыбнулся.
Она вскочила на ноги, вытерла лицо рукавом.
— После… того, что случилось, мне нужно набраться сил, — и отвлечься, чтобы Сома не тревожил ее.
— Так ты хочешь упражняться со мной по утрам?
— Это вы делали с Савенеком?
Он кивнул.
— Каждый день.
— Тогда — да.
— Хорошо, — он пошел за дом, где был большой пустой участок. — Начнем с сотни прыжков с взмахом руками. Как только разгоним кровь, мы сделаем приседания и отжимания.
Аллисса была рада физическим усилиям. Натенек не говорил, пока они делали упражнения, пот стекал по их лицам и спинам.
Когда они закончили, он вытащил двух соломенных кукол.
— Савенек использует… использовал эту, — он указал на правую. — Эта моя.
Дармик учил ее бить соломенных кукол. Она часто вымещала на такой гнев.
Натенек взял деревянный меч и стал повторять движения, ударяя по кукле. Аллисса не делала так же, а размяла шею и ударила кулаком по животу куклы, ее костяшки заболели. Это было приятно. Она представила, что соломенная кукла — это Одар. Она ударила с разворота. Ее наполнила радость. Она сжала кулак и колотила по кукле, вымещая гнев и обиду с каждым ударом.
Она думала, что Одар любил ее. Удар.
Но Шелена тоже так думала, и куда это ее привело? Удар.
Одар пробрался в комнату Шелены и перерезал ей горло, пока она была в кровати. Убил ее. Удар.
Может, Аллиссу больше всего тревожило, что, убий Элизу, Сому и Шелену, она не смогла убить Жану, которая была важнее всего. Удар.
А потом они с Одаром добрались во Френ, и все развалилось. Удар.
Из-за его сомнений, Одар порвал их помолвку, заявив, что любил ее слишком сильно. Сказал, что не мог жениться на ней и быть хорошим правителем для своего народа. Он разбил ее сердце. Бросил ее. Слезы лились по ее щекам.
Но Кердан сдержал слово, помог Одару и Аллиссе сбежать из Рассека, предоставил им карты. Он не переставал потрясать ее.
— Вода, — Натенек протянул Аллиссе флягу, отвлекая ее от воспоминаний. — Думаю, на сегодня хватит. Боюсь, больше ударов мое чучело не переживет.