От радости Фиррина громко засмеялась.
— Да имперцы побегут, едва нас заслышат! — крикнула она Тараману, который грузно бежал слева от ее лошади.
— Надеюсь, что нет, — отозвался он. — Я предпочитаю столкнуться с противником лицом к лицу!
Позже, когда над заснеженными полями поднялась луна, смешанная колонна из лошадей и барсов торжественно направилась обратно в город. Кошки и люди пели строевые песни, не обращая внимания на столпившихся вдоль дороги горожан, которые провожали их взглядами, полными восторга и надежды.
Глава 22
Имперские знатоки погоды обещали по меньшей мере неделю затишья, а поскольку за каждый день ошибки им полагалось по двадцать плетей, Сципион Беллорум был склонен им поверить. Погода и правда стояла неплохая, даже приятная: чистое голубое небо и трескучий мороз. Отличная погода для верховой езды.
Великий полководец вел на завоевание Айсмарка двадцать тысяч конных воинов и восемьдесят тысяч пехотинцев — лучников, щитоносцев и мушкетеров. Кроме того, в хвосте колонны следовала батарея из ста пушек и целая свора инженеров, плотников и слуг. На этот раз промашки не будет. За те двадцать лет, когда имперской армией командовал Сципион Беллорум, она практически не знала поражений. Разгром первой волны вторжения был исключением из правил. И главнокомандующий не собирался его повторять.
Разведчики уже доложили, что поблизости нет и следа армии противника и ближайший город защищает лишь сброд из ополченцев. Решение напрашивалось само собой: захватить поселение и устроить там штаб, чтобы подготовиться к предстоящей кампании. Обученные и превосходно оснащенные войска Полипонта протаранят стену, и уже через два, в худшем случае через три дня имперская армия закрепится в городе. Позже туда придут караваны с провизией, и к тому времени, когда растают снега, все будет готово к началу войны.
Полководец ехал, небрежно придерживая повод одной рукой; его сапоги были начищены до блеска, стремена сияли позолотой. Несмотря на холод, Беллорум ехал с непокрытой головой, свято веря, что любой из его солдат узнает его и так. И в самом деле, его худощавый подтянутый силуэт в армии знали все, даже конюхи. Этот человек с коротко стриженными седыми волосами, светло-голубыми глазами и тонким ястребиным носом приводил их к победе за победой. И он же мог повесить, высечь или продать в рабство любого из них, если ему покажется, что подчиненный дал слабину. Таков он, Сципион Беллорум, главнокомандующий имперской армии, тот, кому не может ни в чем отказать даже сам император.
Однако, как оказалось, Беллорум ошибся больше чем на неделю. Десять дней защитники удерживали город, хотя стенобитные орудия в нескольких местах пробили в стенах огромные бреши. Вот и сейчас на глазах у полководца его отряды отхлынули прочь от пролома. Это была уже третья провалившаяся атака за последние несколько часов. Терпение Беллорума подходило к концу.
Вдобавок три дня назад погода испортилась, и он потерял несколько полков, которые опрометчиво отправил укрепиться в столице Айсмарка. Из-за внезапной метели, заставшей войска в пути, риск не оправдался. А ведь полководца считали баловнем судьбы. Обычно он укреплял позиции, прежде чем двигаться дальше, но тут не устоял: уж слишком легкой добычей казался брошенный Фростмаррис, пока дороги не были заметены снегом. Был шанс захватить город без борьбы и тем самым практически выиграть войну.
Но на сей раз удача отвернулась от Сципиона Беллорума. А тут еще, как назло, похолодало и зарядили снегопады. Лагерь под стенами осажденного города превратился в царство смерти — многие солдаты замерзли насмерть, многие получили обморожения. Полководец приказал взять Инглсби любой ценой. На кону стояла уже не только честь империи, но и само существование его армии. Еще несколько недель в палатках — и все войско Беллорума попросту вымерзнет.
— Полковник Марцелл, это ведь, кажется, ваш полк? — спросил Беллорум, глядя, как нападающие отступают после неудачной попытки ворваться в город через брешь в стене. Его резкий голос напоминал свист ветра, летящего над обледеневшей землей, и те, кто слышал эти слова, задрожали не только от холода.
Один из стоявших поодаль офицеров неловко подковылял к главнокомандующему.
— Да, командир. Но они в невыгодном положении: им неизвестно расположение улиц. А эти дружинники крепки, как задубевшая на морозе шкура.