— Верно, имперские войска невероятно многочисленны. Но госпожа… — Баронесса наклонилась к королеве, и ее большое волосатое лицо приняло доверительное выражение. — Госпожа, не обманывайте себя, полагая, что единственное военное преимущество империи — в численности солдат. С тех самых пор, как наши народы заключили союз и угроза со стороны врага стала очевидной, наши разведчики наблюдали за Полипонтом. Теперь мы точно знаем: империя может созвать такую армию, которая будет больше наших народов, вместе взятых! Однако самое страшное не это и даже не их грохочущие орудия. Главную силу имперцев составляет разум. Сципион Беллорум и его командиры так отточили дисциплину и тактику войск, что никому еще не удавалось устоять перед ними!
— Тогда будем надеяться, что, выступив все вместе, мы сумеем удивить их и они наделают ошибок, — ответила Фиррина, стараясь говорить смело и дерзко.
— Сципион Беллорум не просто заносчивый вояка, захватывающий маленькие страны, которым некому помочь. Вряд ли наш союз, сколь бы умелыми воинами мы ни были, сможет спасти нас. Нужно что-то еще, — предупредила баронесса. — У наших шпионов повсюду есть глаза и уши, и не только на жалком клочке земли, которым мы владеем. Они говорят с орлами и другими птицами, что летают в дальние страны; с животными, что летом пасутся в одной земле, а зимой в другой. И те рассказывают, что когда-то империя воевала с другой страной далеко на западе, и армия ее не уступала в численности и дисциплине войскам Сципиона Беллорума. Империи нужны были те земли, богатые лесами и железом, и новые рабы. Три года армии сражались, и грохот стоял, как бывает, когда на ледовых полях, что далеко на севере, дерутся великаны, отстаивая право охотиться в этих местах. Но Беллорум и его командиры коварны и хитры, как голодная стая волков. Они обманывали противника, заманивали его в ловушки, и тот терпел поражение за поражением.
— Тогда на что же нам надеяться? — спросила Фиррина.
Ей хотелось плакать от отчаяния. Ведь если даже те полководцы ничего не смогли сделать, что может она, в свои-то годы?
— На то, что Айсмарк покажется им слишком крепким орешком. Пусть они решат, что война с нами обходится им чересчур дорого, что нет смысла и дальше тратить на нас жизни солдат и оружие.
— Грамотное распределение, — пробормотал Оскан. Увидев, что баронесса и Фиррина удивленно уставились на него, он пояснил: — Другими словами, нужно использовать то, что имеем, как можно лучше. Ни единого выстрела, ни единого маневра без точного прицела. Наши отряды должны быть организованнее и опытнее, чем у имперцев, а наша тактика — намного превосходить их.
— Иначе мы проиграем, — просто добавила Фиррина.
— Да, — согласилась баронесса.
Через час Фиррина и ее сопровождающие двинулись дальше. Накануне вечером солдаты даже почистили свои доспехи и прочее снаряжение, и теперь амуниция сияла в утренних лучах. Когда воины построились, Фиррина испытала настоящую гордость. Десять гиполитанских всадников в их ярко расшитых одеждах были поистине ослепительны, а двадцать дружинников напоминали начищенные детали мощного механизма. А когда к эскорту присоединились и двадцать вервольфов из племени баронессы, отряд превратился в настоящую армию, которая могла бросить вызов всему миру. По крайней мере, так казалось юной королеве.
Было решено, что вьючные лошади и палатки останутся в пещере: до Кровавого дворца было меньше дня пути. И вот, под браво развевающимися знаменами и флагом королевского дома Линденшильда Крепкая Рука, посольство Айсмарка отправилось выполнять свою миссию.
До Волчьих скал было уже рукой подать, и вчерашние ветра любезно расчистили дорогу от снега. Фиррина смотрела вперед, где вдалеке тропа исчезала между могучими плечами горной цепи. Там, за этим перевалом, начинаются Призрачные земли. Казалось, с той стороны веет холодным ужасом, как из разинутой пасти ходячего мертвеца.
Одних вервольфов, по-видимому, не пугала близость страны умертвий, люди же притихли и шли дальше в настороженном молчании. Даже Оскан немного занервничал.
— В Призрачных землях тоже живут ведьмы, да? — спросила его Фиррина.
— Только злые, — ответил он. — Твой отец изгнал их после битвы у Волчьих скал, а добрым, таким, как моя мать, позволил остаться.
Фиррина кивнула.
— Да, он говорил мне. Они ни разу не предали его и делали для страны только добро.
— Они и до сих пор служат Айсмарку. Много лет белые ведьмы наблюдают за нашими границами: не забывай, что не все порождения тьмы подчиняются их вампирским величествам. Тут водятся духи и злые феи, и только могущество ведьм не дает им наводнить Айсмарк.