Глава 8
Паша вышел на работу. Три дня прогула ему простили.
Выглядел он опухшим, под глазами мешки. Жизнь – она уже вредит здоровью, даже если ты не пьёшь, не куришь, не употребляешь наркотики.
– Алёнка рассказывала про тебя, – произнёс я.
Паша не ответил. Когда на душе хреново – видимо, так задумано свыше.
– Если с деньгами проблема, могу занять. Или помочь похмелиться, брат?
Наконец Паша посмотрел на меня.
– Он еб***т мою супругу…
– Кто он?
– К кому она ушла.
– Ты уверен?
– Я должен что-то сделать.
Внутренний голос подсказывал, что Паша хочет обмануть самого себя, – он не мог толком выразить свою мысль. Нет никого у его жены. Она снова у мамы. Как обычно.
– Не пей больше, – посоветовал я, хотя, понимал, мой совет скорей всего окажется бесполезным.
– Он е***ёт её! Я должен что-то сделать…
Пашу я оставил, вернулся в свой отдел.
Ближе к обеду мы пересеклись на кухне. Я пил кофе. Паша спросил:
– Сколько сможешь одолжить?
Я вытащил деньги из кармана, отсчитал.
– Столько хватит?
– Возможно, да!
После вечерней планёрки, Паша пришёл немного в себя. Похмелился в течение дня. Щёки его порозовели. Он был навеселе. В своё время Александр был прав, верно, Владимиру Евгеньевичу закрыли глаза.
Мы с Пашей курили возле магазина. Фастфуд вышел последним, Костя – сегодня он оставался в ночь – закрыл магазин изнутри.
– Завтра без опозданий, – предупредил директор.
– Разумеется, – ответил я.
Переминаясь с ноги на ногу, Паша сказал:
– С похмелья всё человеческое мне чуждо. Может, куда-нибудь рванём? Деньги остались, Виталий Иванович?
– А как же жена? Вдруг сегодня вернётся домой?
– Не… Я звонил, трубку не берёт.
Деньги у меня были. И с собой, и дома. Инга бабки украла, да. Но я никогда не таскал с собой всё бабло, которые у меня имелось. Выигрыш, действительно, спасал. Но, я видел, расходовались деньги не по назначению, я их просто спускал. Срабатывал принцип: как пришли – так и ушли.
– Можно поужинать, – предложил я. – Недалеко от моего дома есть закусочная. Там хороший шашлык из баранины подают. Возьмём бутылку водки на двоих. И по кружке пива выпьем. Не больше!
– Виталий Иванович, предложение – великолепно!
– Завтра на работу, не забывай.
– Не забуду! Ты чего! Как маленький.
– Фастфуд предупредил, слыхал? В отличие от тебя – я вишу на волоске. А оказаться можем вместе, я должен сказать.
– Ага! Чур, меня! Значит, бухаем, Виталий Иванович?
Зная себя, тормозов я тоже не имел. Достаточно было выпить рюмку водки, чтобы войти в крутой вираж и перевернуться на обочине. Но перед каждым застольем, как и в этот раз, я предполагал, что сумею обойтись малым.
Окурок я откинул щелчком в урну – попал! Паша последовал моему примеру – промахнулся.
– Слово «бухать» уникальное, не замечал? Им можно ответить на три вопроса: «Зачем? Куда? Что делать?»
– Философы обязаны отвечать на любые вопросы, – ответил Паша. – Как продавцы продавать любой товар. Пусть даже это будет дерьмо!
По телефону я заказал такси.
– Только, Паша, про работу ни слова. Ага?
– Виталий Иванович, как скажешь, – он демонстративно прикрыл рукой себе рот.
В закусочной находилось несколько посетителей. Давно я здесь не бывал, поэтому обратил внимание на бутафорию, расставленную по залу, – яблоки, груши в корзинах, виноград в тарелках, кукурузные початки. Интерьер слегка изменился. Как и обслуживающий персонал.
Я сделал заказ. Водку и пиво принесли сразу. Салаты чуть позже. Шашлык следовало подождать.
Паша разлил водку по рюмкам. Произнёс тост.
– Пью, Виталий Иванович, за твоё здоровье! Заметь, не щадя своего!
– Взаимно…
Разговор особенно не складывался. Говорили ни о чём.
Я проголодался, шашлык жарили долго. Паша налил по второй, по третьей… Признаться, я сожалел, что вообще согласился составить Паше компанию. Я с ним скучал… Лучше бы дома лёг спать – последнее время я не высыпался.
Когда шашлык официант принёс, у нас в бутылке почти не осталось водки. Я заказал ещё.
– Правильное решение, – одобрил Паша заказ. – Домой идти рано!
Ближе к полуночи закусочная наполнилась посетителями. Я опьянел, но соображал. И меня не качало, когда несколько раз выходил в туалет. Паша, напротив, пошёл в разнос. Я не знал, который день он бухает, но на него страшно было смотреть. Он танцевал, приставал к посетителям и официантам, подсаживался за соседние столики, выпивал там. Звал меня присоединиться к кому-нибудь. Но я отказывался. Обстановка накалялась, могло всё закончится побоищем.