В тот вечер, в машине, на дорожке у дома — а мы живем в одном доме в семнадцатом округе, в одинаковых квартирах на разных этажах — Ирэн спросила меня, как прошла дневная встреча. Я не говорила ей об этом, но она знает.
— Что ты хочешь услышать?
Она раздражается:
— Да ничего!
Каждый раз одно и то же, она хочет только лишь подтверждения. Ирэн зажигает сигарету, нервно затягивается, выпускает три колечка дыма и раздавливает сигарету в пепельнице.
— Иногда я говорю себе, что надо делать, как ты. За деньги.
— Ничто и никто тебе не мешает попробовать.
Она бросает на меня пасмурный взгляд:
— Сама идея меня убивает. Здравствуйте, месье… до свидания, мадам… спасибо, что спали со мной… сколько?.. вы не передадите мне ложечку?.. Если это лишь для ликования тела, с таким же успехом я сыграю для себя на скрипке! Нет, мне нужно поговорить, получить хотя бы минимум интеллектуальной гармонии…
Конечно, интеллектуальная гармония ограничивает поле поисков, особенно в наше время.
— Когда у тебя последний раз была интеллектуальная гармония? Два года назад? Рано развившийся социолог, который жил у своей матери? Было удовольствие? Или одно сплошное неудобство, за которое ты заплатила небольшой депрессией?
Она пожимает плечами, качает головой, прикрыв глаза:
— Прекрати, Джудит, я знаю твой монолог наизусть!
Я продолжаю, не реагируя:
— А у меня одни лишь хорошие воспоминания… Я плачу только за удовольствие. Я дорого заплатила за все остальное. И ты тоже.
Молчание. Она обдумывает то, что я ей только что сказала, и снова зажигает сигарету. Затем произносит со вздохом:
— И почему есть только подонки?
— Да, почему?
Ирэн бросает на меня притворно-яростный взгляд:
— Дурочка!
Мы смеемся.
— Нам остается небольшая надежда, Ирэн. Может быть, через двадцать лет будут продавать программируемого робота для киберсекса, со всеми принадлежностями, «идеал одиноких женщин»… Легкая беседа, минимальный уход.
— Оргазмы гарантированы пожизненно?
— Конечно! И десятипроцентная скидка для первой сотни позвонивших!
— Но, Джудит, будет ли нас еще интересовать секс через двадцать лет?
— Ты шутишь? Женщина всегда активна… У Нинон Ланкло были любовники в семьдесят лет… Есть немало историй о сексе в домах престарелых…
Смеясь, она хлопает меня по бедру:
— Тогда хорошо! На что жаловаться, милая моя? Наши лучшие годы впереди!
7
Марко
Проблема дома Мэгги в толщине стен. Мэгги и Карина живут в соседней комнате. Обычно я осторожен, но иногда не могу себя контролировать и кричу. Как этим вечером. Я наслаждаюсь и кричу. Стук по стене. Фанни закрывает мне рот рукой. Я увертываюсь.
— Мне надоело делать это в тишине!.. Тебя это не достает? Не было бы лучше, если бы мы могли шуметь так, как хочется? Как будто мы удерживаемся от смеха!
— Я понимаю, но нужно мириться… Поцелуй меня.
Я целую ее, еще раз и еще. Она приникает ко мне всем телом, мы говорим совсем тихо, как в церкви. Она щекочет мне веки своими ресницами.
— Слава богу, нам не надо платить еще и за жилье… Как мы бы справлялись с кредитом?.. Как бы справлялись?
Я точно не могу зарабатывать больше, чем сейчас. Это было бы опасно.
Мы так обязаны Мэгги, что живем здесь. В комнате Фанни, с разрисованными облаками обоями и абажуром с английской вышивкой, с полками, уставленными плюшевыми игрушками. Очень довольны, что Мэгги нас принимает.
— Ты веришь, что у нас получится? — шепчет Фанни.
— Конечно… сколько нам осталось продержаться?… Восемь месяцев?
— Десять.
— Мы пережили самое тяжелое… потом мы найдем квартиру!
— Даже студию… для начала…
— Нет, квартиру, настоящую… Я хочу настоящую квартиру. По крайней мере, две комнаты. Мы будем у себя дома…
И я добавляю про себя: «И мне больше не придется лгать». Скоро.
Фанни заснула на моем плече. Она прекрасна. Это самая нежная женщина, которую я знаю. Это любовь моей жизни.
— Двадцать тысяч франков! Сразу! Пять дней! Это замечательный план… Но внимание: вкалывать двенадцать часов в день и без изъянов! Никаких недоделок на стенах!.. Мне никогда такое не попадалось.